Отпуск с последствиями

Это был действительно ужасно волнующий опыт. Близость с взрослой состоявшейся женщиной. Очень красивой. Очень женственной. Цельной. Знающей себе цену. Умной, образованной… Безупречной. Даже своими едва обозначившимися морщинками в уголках глаз и подвижного смешливого рта. Переменчивой, как погода в сезон дождей. Захватывающей.

Если бы у него была такая возможность, если бы он только мог себе это позволить, то именно с такой женщиной провел бы остаток жизни.

– Ну, что ты на меня смотришь? – кипятилась Катя. – Я все равно ни за что с тобой не соглашусь! Соколов – гений.

– Я с этим и не спорю.

– Да ты только что сказал, что больше никогда в жизни не пойдешь на его концерт! Ой, смотри, там, кажется, бегемоты! Хасим, мы не могли бы чуток подъехать? – перешла на английский.

– Я всего лишь сказал, что мне не нравится, как я себя чувствую, слушая его исполнение вживую.

– И как же?

– Как будто я себе не принадлежу. Только не говори, что не ощущаешь на себе этой трансцендентальности. Мне каждый раз кажется, что у меня душа из тела выходит, когда он касается клавиш.

– Безусловно! Но в этом и заключается его гений. Что ты говоришь, Хасим?

– Он говорит, что лучше бы нам не тревожить бегемотов.

– Почему это? – кипятилась Катя. – Я тебе пообещала большую пятерку? Ты ее увидишь!

Она его умиляла своим бараньим упрямством. И желанием угодить. Но в этом случае… Дима ухмыльнулся. Одной рукой протянул ей бинокль, а другой – пододвинул к себе поближе.

– Сама посмотри. Им не до нас.

Катя приставила бинокль к глазам.

– Ох… – выдохнула она. Тушнов усмехнулся. Вглядываясь вдаль, коснулся ее волос губами.

– Кать, может, хватит на них пялиться? Нам бы тоже, поди, не понравилось, если бы за нами бегемоты подглядывали в такой-то ответственный момент.

Катя резко опустила бинокль, бросила на Тушнова взгляд исподлобья и отвернулась, очаровательно покраснев.

– Я не подглядывала! И вообще, ты бы мог мне сказать, что они…

– Спариваются? – едва сохраняя серьезность, заметил Дима.

– Вот именно. Что же нам теперь делать? Может, стоит поискать менее… менее…

– Любвеобильное стадо? – нет, он все же не выдержал. Расплылся в белозубой улыбке.

– Смешно ему! – надулась Катя. – А ведь ты теперь не сможешь похвастаться друзьям, что видел большую африканскую пятерку!

– Я и так бы не смог этого сделать. Потому что бегемот в нее не входит.

– То есть как это не входит?

– А вот так! Носорог – да. Но не бегемот. Сечешь?

– Ты в этом уверен? – сощурилась Катя.

– На все сто.

Но, видимо, ей недостаточно было его слов. Катя подтянула к себе рюкзачок и достала телефон.

– Что это ты делаешь?

– Следую известной тибетской мудрости, которая гласит – доверься знающим, но втихаря загугли.

– Да ну тебя. Лучше иди сюда. Хасим… Не мог бы ты нас сфотографировать?

– На фоне чего? – кочевряжилась задетая в лучших чувствах Катя.

– На фоне стада. С такого расстояния попробуй, пойми – носороги это или бегемоты. Видишь, у меня даже доказательство будет, что я видел большую пятерку. Шах и мат. – Тушнов заговорщицки ей подмигнул.

– Ах ты, подлый врунишка!

– Да ладно. Это ведь совершенно безобидная ложь. А вот то, что вы продаете туры, обещая наивным туристам большую пятерку… – Дима смерил ее показательно осуждающим взглядом.

– Это и есть большая пятерка! Ну, почти… – стушевалась Катя. А потом ткнула его кулачком в грудь и засмеялась. – Постой! А где тогда водятся носороги?

– Без понятия. Я и на сафари-то в первый раз.

– И эта новость совершенно меня не удивляет. Готова поспорить, что ты сторонник совсем другого отдыха. Дай угадаю, твоя любовь – Италия?

Их джип тронулся и покатил.

– Я настолько предсказуем?

– Ну, Италия – беспроигрышный вариант. Я не знаю ни одного человека, которому бы там не понравилось.

– И то так.

Дима закинул руку Кате на плечи и притянул к себе. В его руках стало еще жарче, хотя казалось, куда уж? Но Катя не посмела отстраниться. Ей было очень хорошо, несмотря на жару.

– Вопрос, как тебя в таком случае занесло на Занзибар. Что тебя побудило посетить эти дикие края, м-м-м?

– Скорее, кто, – ответил Дима после некоторой паузы.

– И кто же? – удивилась Катя.

– Не знаю. Женщина, за которой я следил через вебку.

– Не знаю. Женщина, за которой я следил через вебку.

– Серьезно? Ты следил за кем-то через вебку? – Катя немного отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза. Хотя… ничего в них было не разглядеть. Через затемненные стекла очков.

– Ну, да. Знаешь, те, через которые можно наблюдать за любой точкой мира в режиме реального времени?

– Знаю.

– Тогда что тебя удивляет?

– Сам факт того, что ты полгода сталкерил за какой-то теткой, а меня обвинял в подглядывании за бегемотами. Попахивает двойными стандартами, знаешь ли, – усмехнулась Катя.

– Ну, допустим, та, как ты выразилась, тетка ни с кем не спаривалась, когда я за ней подглядывал.

– Нет? – поддразнила его Катя. – Тогда что же вызвало твой интерес?