Отпуск в аду

– Древние развалины, – ответила она. – Вам надо лично взглянуть на это. Загадочное место.

По совету Кати после обеда они отправились взглянуть на развалины.

Солнце, застывшее в зените, жарило вовсю, поливая землю жгучими лучами. Оставив взятую напрокат машину в центре большой, почти круглой котловины, они пошли к лесу. Всю котловину занимал густой зелёный ковёр луга, а из-за полосы сумрачного леса, окружавшего её, выступали очертания горных хребтов со сглаженными временем вершинами. Лес встретил их прохладой. Солнце с трудом пробивалось через густые вершины колоссальных деревьев, напоминающих буки. Еле заметная тропа, по которой они шли, вилась мимо зарослей чёрного бамбука, бледного колючего кустарника с крупными темно-синими цветами. С обеих сторон тропу заслоняли папоротники, пытаясь её спрятать. Пронзительно в сумраке ветвей то тут, то там кричали птицы, пугая друг друга. У Князева кружилась голова от резкого приторного запаха, источаемого синими цветами. Несколько раз тропу быстро пересекали мелкие животные, но их не удавалось разглядеть. Шагавшая впереди Катя, не оборачиваясь, сказала: – Я кое-что интересное нашла в развалинах, но не решилась взять с собой. Я была здесь с Кимом и ещё несколькими людьми из исследовательского центра, и мне не хотелось показывать им это…

– Почему? – удивился Князев, с присвистом вдыхая влажный воздух. Его взгляд нет-нет, да и проскальзывал по её упругой круглой попке в синих шортах и стройным ногам, мелькающим между папоротниками, но он заставлял себя отворачиваться и думать о природе.

– Не знаю, – честно призналась Катя, вспомнив необъяснимое чувство страха, заставившее её спрятать находку. Рядом с ней пролетела большая лиловая с синими полосками на крыльях бабочка и примостилась на цветок.

– Осторожно, Олег Владимирович, – Катя указала на непонятный гребень с иглами, вырастающий под углом к ним прямо из земли. За травой он его не заметил и мог бы запросто напороться на иглы.

– Что это может быть? Ловушка? – подумал он. Гребень оказался целиком из темно-зелёного металла со вкраплениями сверкающих мельчайших кристалликов. – Напоминает, будто расплавленный металл плеснул и застыл.

– Скорее всего, – сказала Катя и, указывая вперед, показала: – Там.

Развалины представляли собой огромные оплавленные конструкции из зелёного металла сферической формы, глубоко вросшие в землю. Между кривыми колоннами, похожими на рёбра великана обвитые лианами, рос лес, которому, судя по высоте деревьев, была не одна сотня лет. Везде с конструкций свисали огромные металлические сосульки, а из земли торчали во всех направлениях иглы всплесков. Миновав несколько зданий-сфер, они оказались у металлического шара на небольшом постаменте в виде ступенчатой пирамиды. Шар был метра четыре в диаметре с рваной оплавленной дырой с одной стороны.

– Взгляните на рисунки на его поверхности, – сказала Катя, взобравшись на пирамиду. Она шла вокруг шара, касаясь рукой его поверхности. Князев взобрался следом, стал рассматривать изображения, вдавленные в металле. Вся поверхность шара была разбита на квадраты, в которых располагались рисунки, рассказывающие о жизни древнего народа. Многие рисунки нельзя было понять, но содержание остальных казалось предельно ясным: жители города занимались земледелием, владели высокими технологиями, путешествовали в космосе на звездолётах и, похоже, также приручили шерстистых улиток.

– Да, это очень интересно, Катя, – сказал учёный, рассматривая рисунки. Он дошел до дыры с оплавленными краями. – Из рисунков выходит, что древние гуманоиды жили в мире с шерстистыми улитками за много сотен лет до высадки на планете людей.

– Это не всё, – хитро улыбнулась Катя, подвела его к горе растрескавшегося жёлтого металла, находившейся недалеко от пирамиды в зарослях пальмовой травы и, сунув руку в расщелину, достала оттуда оплавленный кусок металла. Протянув его Князеву с победным блеском в глазах, сказала: – Этот кусок вырвало из шара при взрыве. Взгляните на рисунок, сохранившийся здесь. Рисунок, хоть и искривлённый высокой температурой, можно было разобрать. На нём три шерстистые улитки разрывали гуманоида. Одна из них держала в пасти оторванную в плечевом суставе руку, другая – ногу, а третья отгрызала ему голову.

– Что же, это говорит о богатой фантазии древних жителей, или о том, что улитки не всегда добры к своим хозяевам, – ответил Князев на вопросительный взгляд Кати.

– А что это за нити, идущие от спин улиток к оплавленной части рисунка, где ничего не разберёшь? – спросила она, водя пальцем по рисунку. – Вот, видите?

– Возможно, просто деформация металла, – предположил Князев неуверенно.