Отпусти свою волчицу

– Откуда он вообще взялся? Я не знала, что вы держите в доме собаку… – почти шепотом спросила Крис и все же отстранилась от Берта: паника немного отпустила, а на смену ей пришло смущение.

– Давай ты спросишь об этом Рома…

– Но он пропал! – снова вспомнила Крис. – Я его звала, когда увидела собаку, но он не отозвался. Ой! Может, он там без сознания?! – Она рванула в зал.

Ромуальд был там же, где она его видела последний раз: лежал на диване – теперь уже скорее бледный, чем красный.

Усталое лицо. Закрытые глаза. Бисеринки пота на висках и кровоточащие ладони и ступни.

Крис мигом забыла о себе. Ее пациенту нужна помощь, а она ходит невесть где!

– Ром! Ты меня слышишь? – она поспешно подошла, взяла мужчину за руку, нащупала пульс.

– Да. Я… в порядке, – не открывая глаз, ответил Ром.

– Вижу я, в каком ты порядке, – Кристине захотелось стукнуть подопечного чем-нибудь потяжелее. – Ты зачем вставал? Куда ходил? Теперь все твои раны на пару дней дольше заживать будут!

– Ничего… заживут. – Ром по поводу собственных ожогов переживал явно меньше, чем по поводу синяка на лице своей сиделки. – Прости, я тебя нап… ты сильно испугалась? Когда увидела волка?

– Это был волк?! – Крис выронила из рук флакончик перекиси, которой собиралась полить кровоточащие ладони Рома. – Но он же не серый!

– Это… другая порода. И… он никогда не станет нападать на тебя. Только защищать.

– Почему? С чего ему меня защищать? – Крис перестала вообще что-либо понимать.

– Потому что… присядь. – Крис присела на краешек дивана, и Ром сжал ее запястье. Поморщился от боли, но не отпустил. – Кристина, волка зовут Руд. И он – это я.

– В смысле – «он это ты»? – Ромуальд произносил какие-то странные слова. Странные настолько, что они никак не укладывались у девушки в голове.

– Я –  оборотень, понимаешь? Могу быть человеком, могу – волком.

Ром продолжал сжимать руку Кристины, не давая ей шанса убежать от себя и от своих признаний. Смотрел ей в глаза – напряженно, вопросительно, выжидающе.

– Ты… шутишь? – все еще надеясь, что вот сейчас Ромуальд засмеется, подмигнет, скажет «ну, как я тебя развел?», уточнила Крис.

– Нет. – Мрачный, но твердый ответ Рома лишил девчонку надежды, что происходящее все же получится вернуть в рамки привычной действительности. – Я серьезен, как никогда.

Кристина закрыла глаза. Свела к переносице брови. Попыталась разобраться в том сумбуре из мыслей, что воцарился в ее голове. Поверить в слова Рома у нее не получалось, но и не верить – тоже не выходило. Тем более что следом за ней в зал вошел Бертран. Он, без сомнения, слышал признание Рома – и ничуть не удивился ему. Скорее, выглядел так, будто знал это всегда.

– Берт. Ты… тоже? – внезапно осенила Кристину догадка.

– Да, я тоже, – отозвался парень.

Кристина не материлась – никогда. Но тут ей захотелось загнуть от души трехэтажную матерную конструкцию. Вместо этого она отобрала-таки у Ромуальда свою руку и пошла на кухню, пояснив мужчинам:

– Мне надо побыть одной, попить воды и подумать.

Ее отпустили – молча, без возражений. Но думать у Кристины не получалось. Перед глазами стоял огромный мохнатый коричнево-рыжий пес. Точнее, волк. И никак не хотел соотноситься в ее голове с образом высокого широкоплечего мужчины с обожженными руками и ногами, которого вот уже четвертый день лечила Крис.

Хотя… если вспомнить те самые желтые глаза Ромуальда и его рыжеватую шевелюру и бороду, которую он сбрил…

Крис заметалась по кухне – от стены к стене. Ее раздирали противоположные чувства. Хотелось одновременно и сбежать из этой квартиры, внезапно превратившейся то ли в дурдом, то ли в цирк с дрессированными хищниками. И хотелось пойти обратно к мужчинам и потребовать, чтобы они доказали делом свои слова.

Кристина знала: она не поверит, пока не увидит оборот своими глазами. Только вот не будет ли проявлением неуважения и бестактности требовать такое?..

Кристина попыталась представить, как сильные жилистые руки Ромуальда превращаются в мощные волчьи лапы, но вместо этого увидела словно вживую окровавленные ладони. «Раны!.. Обработать же надо!..» – вспомнила она и пошла обратно к своему подопечному и его другу.

– Так. Сейчас обрабатываем твои раны, останавливаем кровь, – решительно обратилась к Рому. – Потом все разговоры и объяснения.

– Спасибо. – Оборотень был очень немногословен, а голос его звучал сипло, сдавленно. Это означало, что ему нехорошо, пусть он в этом и не признается.

Медленно сочащуюся из небольших трещинок на молодой кожице кровь остановить удалось быстро.

Кристина, не дожидаясь ночи, покрыла ожоги заживляющим гелем.

– И только попробуй встать или за что-то схватиться! – пригрозила Ромуальду.

– Ты все же не ушла, – вместо ответа одарил он девчонку слабой улыбкой.

– У меня контракт! И аванс я уже получила. Возвращать деньги не собираюсь, так что буду отрабатывать, будь ты хоть саблезубым тигром. Лишь бы не съел…

– Съесть – не съел бы, а вот немножко покусать не отказался бы, – пошутил неловко Ром. – Ты сладкая малышка, Кристина.

Крис смутилась до пунцовых щек.