Катерина Темная

ОТРАБОТКА, АДЕПТКА ТАЙЛЭ! ИЛИ КАК ЗАСТАВИТЬ ИНКУБА ПОЛЮБИТЬ

Отработка первая

Пожухлый том

Я беспросветная дура. Как меня еще земля родная носит? Я бы на ее месте прикопала бы по-тихому, чтобы картину мира не портила. Ну или образумила… Хотя меня — и образумить? Тут даже Боги не справятся.

— А теперь, адептка Тайлэ, я хотел бы услышать подробности, — из уст самого декана это звучало как угроза.

Я сглотнула. А ведь все было так хорошо, пока я его не встретила. Да. Я влюбилась в собственного декана. И ладно бы, вздыхала по нему тайком, как остальные адептки, нет, я втюхалась по-настоящему. И все бы ничего, если бы вчера на лекции по расоведению я не узнала, что инкубы, коим является мой любимый декан, прекрасно чувствуют подобные эмоции не только по отношению к другим, но и к себе. То есть получается, что магистр Диэн с самого начала знал о моих чувствах к нему. И сейчас знает! Смотрит на меня своими пронзительными серыми глазами и… знает! Знает, черт возьми!!!

— Тшен, — требовательно.

— Простите, магистр Диэн, но я, как слуга своей госпожи, без ее разрешения не могу вам ничего сказать по этому поводу, — ответил стоявший рядом со мной оборотень.

Ага. Еще бы он стал рассказывать! Ведь завалиться в драконий бар было его идеей. Так кто из нас больше виноват, что мы немного… пошалили?

— То есть по поводу нескольких сожженных зданий, включая городскую библиотеку и публичный дом, а также заявлениях граждан о танцах на крышах их домов, вам сказать нечего? — декан жестко усмехнулся.

О нет! Когда он так делает, то быть беде! Для адепта, конечно, а не для него.

— Я понимаю, что городские власти не особо устраивают горожан, но разрисовывать портрет градоправителя… это как минимум недостойно адепта Академии Стихий, а как максимум карается двумя декадами заключения под стражу.

Хорошо хоть отговорила Тшена кое-что неприличное там малевать, и в итоге он только подрисовал усы, бородавки и рога. Вчера было очень смешно на это смотреть, сейчас мне что-то совсем не весело…

— Не знал, адептка Тайлэ, что вы столь сведущи в мужской физиологии, — ухмыльнулся декан, и перед нами материализовался тот самый портрет, на котором…

Я гневно посмотрела на Тшена. Оборотень сделал вид, что он тут ни при чем, и отвернулся. Ах он гад! Все-таки пририсовал кое-что неприличное! И когда только успел?

— Расколдовывать магистра бытовой магии я буду? — декан поднялся со своего шикарного кресла. — И зачем вам понадобилось, чтобы он исполнил стриптиз на главном полигоне? Не хватает острых ощущений? Сходили бы в сожженный вами публичный дом.

Вопреки поверью, что бытовые маги — это какие-нибудь выжившие из ума старички, которые решили заниматься столь бесполезной штукой под старость, наш магистр бытовой магии был высоким статным мужчиной, который обаятельно улыбался и таскал к себе в кровать адепток часто даже не по одной. От него тоже многие тащились. И, кстати, утром мне пришло много благодарностей от восхищенных зрительниц…

— Но больше всего меня удивило это, — ухмыльнулся декан, достал из ящика конверт и подошел ко мне. — Возьмите, адептка Тайлэ.

Он стоял так близко, что мое сердце грозило не выдержать. Черт… И ведь чувствует… Знает, что я готова сейчас полжизни отдать хотя бы за одно прикосновение. Дрожащей рукой я взяла конверт и под пристальным взглядом нашего декана, явно не собирающегося отходить, аккуратно достала и развернула письмо. Тшен даже подался ко мне, нагло подглядывая.

— Читайте вслух, адептка Тайлэ, — грозно сказал декан. — Это приказ.

Я сглотнула, но противиться приказу магистра Диэна равнозначно самоубийству, а я пока что очень хотела жить…