Отражение

– Нет. Я пошутила. Не хочу пропустить момент, как все ахнут, когда ты выйдешь из лимузина. Мы с Ником разделим твою минуту славы, но по другую сторону. А потом и все вместе.

– Спасибо, Мил, – с чувством поблагодарила подругу Анжелика.

– Да не за что. Для такого человека, как ты, очень легко быть другом.

– Быть другом сложно, Мил, для любого человека, – серьезно возразила Лика. – Я тебя люблю.

– И я тебя. Не размажь косметику. Ты можешь, – хохотнула Мила напоследок. – Убегаю. Не провожай.

Анжелика повернулась, взглянув на два своих новых платья. Они висели на вешалках. Подошла, сняла чехлы, лаская пальцами поочередно шелк и атлас. Оба – невероятной красоты. Сложно сказать, которое нравится больше. Слишком разные. Первое – утонченное, женственное. Платье для принцессы. Хоть сейчас за Оскаром по красной дорожке. Второе – броское, сексуальное, чувственное. Для роковой красавицы.

Лика печально улыбнулась подарку Макса, словно извиняясь, что не может выбрать его. Хотя… Признаться, первое платье подошло бы больше. Девушка не чувствовала себя роковой красавицей. Возможно, ей будет поначалу неловко. Но решение уже принято. Она не позволит Максу диктовать ей условия даже в собственный праздник.

Анжелика последний раз прошлась пальцами по тончайшему кремовому шелку, наслаждаясь нежной текстурой. И взяла другое. Красное. Положила на кровать, задумчиво смотрела на него, пока надевала чулки.

Застегнуть молнию на узком платье без помощи Милы, удалось не сразу, но она извернулась, и последнее препятствие было преодолено. Скользнула в туфельки на высоком каблуке, повернулась к зеркалу. От волнения свело живот, Энжи прижала к нему ладони, не сводя глаз с высокой хрупкой брюнетки в алом коротком платье. Отражение незнакомки. Где та девочка с вечно растрепанной косичкой, в унылой форме? Куда делся потупленный взгляд и неуверенное выражение лица? Неужели это случилось? Она стала взрослой. Почти женщина, почти красива, почти не дрожит. И ладони почти не влажные от волнения. Захотелось расплакаться. Какая глупость. Слабость. Так по-детски. Снять все и спрятаться. Обратно в свою скорлупу. Снова стать маленькой девочкой, которой не нужно принимать решения. Не нужно сражаться и отстаивать свои желания. Не нужно бояться, что кто-то поймет не так. Не нужно ничего и никому доказывать. Быть во власти другого, сильного, уверенного, знающего все, управляющего ее жизнью. Было ли ей плохо здесь? Будет ли лучше в будущем? В угнетении и плену есть свои плюсы. Ты знаешь, что ничего не решаешь, от тебя не зависит твоя жизнь. А свобода… Она, как мечта, за которую нужно сражаться. И вряд ли есть в этом мире по-настоящему свободные люди. Все мы пленники. Так или иначе.

– Соберись! – бросила своему отражению Анжелика. И подействовало. Страх и тревога ушли. Она расправила плечи, взяла сумочку, уверенно вышла из спальни, закрыв за собой дверь.

Все хорошо. Все непременно будет хорошо. Жизнь только начинается. Восемнадцать лет. Слишком мало, чтобы начинать думать о смысле жизни. Радоваться и получать удовольствие. Лететь с раскрытой душой навстречу загадочному будущему. И ничего не бояться. Просто жить. Принимать ее дары и удары, извлекать уроки, набираться опыта.

Без пятнадцати четыре Анжелика спустилась в холл. Она вышла на крыльцо, услышав сигнал подъехавшего лимузина. Длинный, блестящий и черный, украшенный желтыми розами. Удивительное совпадение. Кого бы ни нанял Макс организовывать ее вечеринку, этот человек угадал ее любимые цветы.

Девушка глубоко вдохнула свежий воздух. Небо чистое, но все равно прохладно. Нужно было купить шаль. Она спустилась на одну ступеньку. Дверца лимузина открылась. Сердце Анжелики замерло, она споткнулась, едва удержавшись на ногах. Взгляд огромных испуганных глаз остановился на Максе Эвансе в стальном, с металлическим отливом костюме от Бриони. Он вышел из лимузина. Выглядел потрясающе. И был потрясающе зол.

В его руках с запоздалым сожалением Анжелика увидела шаль… нежного кремового цвета. Под платье, которое она не выбрала.

Стиснув челюсти, Эванс медленно прошелся по девушке уничтожающим взглядом. С кончиков туфлей до завитков вокруг лица. Синие глаза потемнели, и она невольно шарахнулась назад, снова потеряв равновесие.

– Быстро в дом, – рявкнул он таким же металлическим тоном, как цвет его костюма.

Наверно, еще вчера Лика покорно выполнила бы приказ. Как мышка шмыгнула бы обратно, переоделась и извинилась. Но не сегодня. Возможно, повлиял новый образ. Или нервное перенапряжение. В нее вселилась тигрица, готовая воевать с опасным соперником. Даже осознание неравного распределения сил, не останавливало. Ей хотелось рычать и брыкаться.

– Нет, – вздернув подбородок, заявила Анжелика. Она смотрела на него уверенно и твердо. А он смотрел на ее ноги. Губы кривились от пренебрежительной ухмылки.