Отражение

– Привет, – Щурясь, говорю я, автоматически поправляя волосы. На мне короткое черное платье, но он похоже не замечает…. Взгляд прикован к моему лицу. Он в распахнутом пальто и ботинках, безупречные стрелки на брюках, белый воротник и дорогущий галстук. И выглядит так, словно только из салона или сошел с обложки журнала. На расстоянии пяти метров чувствую запах его парфюма. Ненавижу его за это. Я целый день приводила себя в порядок. И вот сижу на стуле, как облезлый воробей на жердочке, с лохматыми космами и уставшими глазами. Мое собственноручно купленное платье кажется безвкусицей и дешевкой, когда я смотрю на элегантного мужа. Иногда меня мучают подозрения, что у Макса есть квартира возле офиса, и он возвращается оттуда. Такой благоухающий и бодрый. В чертовых брюках без единой складочки, сытый. Зачем я ему нужна? Зачем?

– Почему ты не разделся? – спрашиваю я, снова пройдясь взглядом по своему потрясному супругу.

– Энжи… – виновато начинает он, сделав шаг вперед. Я вскакиваю со своей жердочки. Все внутренности сковывает холод, – Мне нужно уехать. Не в пятницу, как планировалось, а сегодня, – небрежным жестом вскинув руку, Макс взглянул на часы, – Через два часа самолет. Прости….

– Не подходи ко мне, – хрипло, но твердо говорю я, когда он приближается и пытается прикоснуться ко мне.

– Энжи, – качает головой, делая вид, что ему безумно жаль.

– Третья командировка за месяц, – резко напомнила я, выпрямляясь, натягиваясь, как струна, – Тебя нет дома по несколько дней в неделю. А если ты есть, то все равно, что нет. Я сижу тут одна, как дура. И ничего не понимаю.

– Перестань, – Макс хмурится, запустив руку в волосы. Поворачивается ко мне в профиль, – я объяснял, что нужно потерпеть. Еще пару месяцев, – синие глаза снова устремляются к моему лицу, но я не пробиваема, – Энжи, ты же знала, что работа занимает большую часть моей жизни. Так всегда было. Уж кто-кто, а ты должна меня понять. Ты живешь со мной пять лет. Летом мы обязательно наверстаем. Хочешь, снова поедем на Сейшельские острова?

Подкуп и обаяние. Если бы у Макса было время, то к списку убедительных доводов, он бы добавил еще и секс.

– Сейчас середина зимы, Эванс, – тихо произношу я, чувствуя, как колеблется моя решимость.

– Конец зимы, – поправил Макс, – И не фамильярничай. Некрасиво.

– Я злюсь. Ты обещал, что найдешь время для нас, – обидные нотки в моем голосе заставляют его улыбаться шире. Он, что издевается?

– Клянусь, что следующие выходные проведем вместе. Ты и я. Погуляем, сходим в кино, устроим романтический ужин в самом крутом ресторане.

– Не хочу гулять… – недовольно пробурчала я. Макс, наконец, заметил мое платье. На его пальто таяли снежинки, а у меня таяло сердце.

– Хорошо, – чувственно улыбнулся Эванс, – Мы не будем гулять. Отключим телефоны и останемся дома. Что за наряд, Энжи? Надеюсь, что ты никуда в нем не ходила?

– Нет. Мы смотрели с Милой кино. Дома, – я смотрю в тлеющие синие глаза, у меня сбивается дыхание. Его взгляд заставляет меня чувствовать себя голой и готовой. Всегда и ко всему.

– Такая хорошая, послушная, домашняя девочка. Черт, мне до безумия хочется тебя испортить… – последнюю фразу он произносит сквозь зубы, снова смотрит на часы. На меня. Снова на часы.

– Я успею, – Уверенно заявляет Макс и хватает меня за плечи. Я вцепляюсь в мокрое пальто, он впивается в мои губы. Его язык сразу показывает, что и как он хочет. Быстро и без прелюдий. В последнее время, он всегда хочет именно так. Ни на что другое нет времени. Мне все равно. Слишком истосковалась по его телу и поцелуям, по обжигающему удовольствию, от которого немеют пальцы ног и рук. Я прижимаюсь к нему, чувствуя, как сильно ему понравилось мое платье. Макс рывком сажает меня на стол, задирая платье до талии. Его поцелуй становится болезненным, и я с трудом отрываюсь от его губ. Треск разрываемого нижнего белья заводит еще сильнее. Я хватаюсь за его ремень, но он уже расстегнут….

– Боже мой…, – бормочу я и вскрикиваю от пронзающего вторжения. Свет гаснет в моих глазах.

– Ты снова перепутала мое имя, – хрипло смеется он в мои губы и снова целует их. Я забываю не только его имя, но и свое. Все растворяется и меркнет перед ослепляющим стремлением наших тел к финальному взрыву. Так быстро, глубоко и яростно, что, когда мы заканчиваем, мне хочется расплакаться. Я не хочу отпускать его так…. Я хочу нежности и тепла, хочу медленно и долго, по крупицам и без остатка.

– Я люблю тебя, – шепчу я, крепко обнимая его за плечи, – Мне так плохо без тебя.

– Я знаю, малыш. Мне тоже плохо без тебя, – отвечает он и гладит мои волосы.

***

Макс настоял, чтобы я не провожала его в аэропорт. И мы попрощались во дворе. Он обещал вернуться к понедельнику и часто звонить.

– Ты едешь один? – спросила я, прижимаясь к нему в последнем объятии.

– Нет, с секретарем, – он поцеловал меня в кончик носа, потом очень нежно – в губы.

– Марша мне нравится. Она хорошая девушка. И скромная. Я тебя к ней не ревную.

– Я расстроился, – рассмеялся Макс, взъерошив мои волосы, – Сходи куда-нибудь. Потрать кучу денег. И не сердись.