Отражение зла

– Я и сама обалдела, – призналась Камилла. – Корделия всегда ассоциировалась у меня с чем-то мрачным и темным. Со всякими ужасами, которые случились со мной в детстве. С гибелью мамы, с пожаром в нашем замке, с восстанием жителей деревни… Да и Алекс знает ее как некромантку и помощницу моего отца. И вдруг оказалось, что она его мать! Представляю, каково ему сейчас.

– Такое сложно представить. Хотя у всех нас схожие истории, – сдержанно произнес Беркут. – Твой отец – колдун и убийца, уничтоживший моих родителей, а затем и опекунов. Мать Алекса – его сообщница. Все так запутано, но Алекс справится, я в этом уверен. Он очень сильный. Куда сильнее всех нас, вместе взятых.

Дверь гостиницы распахнулась, и на пороге возникла странная фигура, слегка фосфоресцирующая в полумраке. Ребята смолкли и уставились на нее во все глаза. Финея тихонько взвизгнула:

– Призрак!

Но это был не призрак. Алекс Грановский с мрачным видом ввалился в зал, стряхивая с одежды потеки густой светящейся слизи.

– Моете мне кости? – сухо осведомился он. В этот момент он заметил пустые тарелки, и его глаза потрясенно расширились. – Уже успели все слопать?! Без меня?!

– А я предупреждала, – тихонько вставила Камилла.

– Да вы совсем обнаглели! – возмутился Грановский.

– Сходи помойся для начала, – ответил ему Макс. – Тогда мы попросим Целию покормить тебя.

– Это в ваших интересах! – прищурившись, сказал Алекс. – Иначе я за себя не ручаюсь. У меня сегодня и так сложный день.

Он схватил со стола оставшийся от ужина ломоть свежего хлеба и откусил приличный кусок.

Затем отправился в номер. Помыться действительно не мешало бы, проклятая собачья слюна уже начала подсыхать. Еще немного, и он покроется запекшейся светящейся корочкой.

* * *

Полицейский участок Ост-Стингера находился в центре города неподалеку от здания мэрии. Это было серое невзрачное сооружение с плоской крышей, одновременно исполнявшее функции тюрьмы для провинившихся горожан. В задней части здания были оборудованы камеры, отгороженные толстыми стеклянными решетками, в передней – располагалось несколько тесных кабинетов и склад. А еще прозекторская комната, в центре которой стоял длинный стол. Здесь и решили провести ритуал, необходимый для общения с духом погибшей.

На столе уже лежало тело, покрытое плотной тканью. Рядом с ним помощники полицмейстера Гвиннера установили высокое зеркало в черной раме. Корделия уже заканчивала свои приготовления. Она обошла стол, начертив мелом на полу большой круг, затем нарисовала в нем множество странных знаков, после чего зажгла две черные свечи.

Вдоль стен прозекторской полицейские установили узкие скамейки, на которых сидели мэр Клоппс и главный полицмейстер Гвиннер. Рядом с ними расположился сытый и довольный, словно кот, Алекс. Макс и Камилла сидели на соседней скамье вместе с Глорией и перепуганной Финеей. Созерцатели не хотели брать Финею с собой на столь жуткое мероприятие, но она боялась оставаться одна. Сейчас девушка сидела тихо, как мышь, зажмурившись и трясясь мелкой дрожью. Было от чего волноваться – вся обстановка комнаты казалась очень мрачной и гнетущей.

Алекс неотрывно следил за действиями Корделии, но мысли его витали очень далеко от Ост– Стингера. Он вспоминал свое детство, постоянные переезды с места на место, жизнь в вечном страхе перед гвардией Императора и зоргами. Отец всегда был рядом с ним, но мать он совершенно не помнил. Ни единого воспоминания, связанного с ее образом. И сейчас, глядя на эту женщину, он не понимал, как она может быть его матерью.

Алекс был похож на отца, но в его внешности прослеживались и ее черты; сейчас, глядя на нее, он это понял. Скулы, разрез глаз – это он унаследовал как раз от нее. Корделия говорила, что хочет объясниться, но отец предостерегал Алекса от разговоров. И он верил отцу… Но отчего же так болезненно сжимается сердце в груди? Алексу всегда недоставало материнской заботы, он втайне завидовал детям, у которых были живы оба родителя. Но отец назвал мать предательницей и убийцей…

Почему же его матерью оказалась именно Корделия?

К горлу подступил комок. Алекс, испугавшись, встряхнул головой и крепко сжал кулаки. Он должен держать себя в руках!

В этот момент его мать начала нараспев произносить заклинания на странном языке.

– Как волнующе, – громко прошептал мэр Клоппс. – Никогда еще мне не доводилось присутствовать на настоящем колдовском ритуале!

Алекс и Глория молча переглянулись. Они уже видели нечто подобное, причем совсем недавно, – на старом кладбище Норд-Персиваля, когда Корделия призывала родителей Селины Готель. Оба тогда порядком струхнули, увидев в зеркалах лица призраков. Что-то похожее происходило и сейчас. Речитатив Корделии зазвучал тише, вскоре гладь зеркала затуманилась. Корделия замолчала и закрыла глаза. В комнате стало очень тихо. И вдруг, словно выплыв на поверхность черного блестящего пруда, в глубине мерцающего зеркала появилось бледное лицо Ипполиты. Только лицо, ничего больше.