Отрезок пути

– Ты не можешь быть уверен, что они не узнают, – нетерпеливо произносит Северус. – В нашей ситуации никакие предосторожности не могут быть лишними…

– Ты прав, – признаю я.

– Разумеется. Ложись на живот.

Я вытягиваюсь на кровати, устроив голову на подушке так, чтобы видеть его. Он достает из тумбочки флакон с зельем и наносит его на ладони. Что-то здесь не так…

– Северус, а ты сразу же, как проснулся, меня разбудил?

– Ну да, а что?

– Да нет, ничего… – я задумываюсь. Странно это как-то…

Сформулировать мысль мне так и не удается – его руки ложатся на мою спину. На этот раз никакой боли нет. Совсем наоборот – это приятно. Зелье, судя по всему, обладает согревающим эффектом, я чувствую тепло и легкое безболезненное покалывание прямо под кожей. Вскоре тепло становится не только спине. Справиться с растущим возбуждением нет никакой возможности, и я ерзаю, потому что лежать на животе чертовски неудобно.

– Невилл, держи себя в руках и не дергайся, – требует Северус, продолжая массировать мою спину.

Если бы это было так просто! Но что я могу поделать? Впрочем, есть у меня одна мысль. Я бросаю на него быстрый взгляд, забираюсь рукой под одеяло и нахожу то, что ожидал найти. О, да, эрекция здесь не только у меня!

– Немедленно убери оттуда руку! – приказывает он, но легкая дрожь в голосе побуждает меня только покачать головой и сжать член у основания. – Провокатор малолетний… Пригрел, что называется, змею на груди…

Я негромко смеюсь и начинаю ритмично водить рукой по стволу. Его дыхание учащается, а движение ладоней по моей спине становится все более беспорядочным и ласкающим. Я снова ерзаю, член трется о простыню, и я не могу сдержать стон. Его руки гладят мои ягодицы, большие пальцы то и дело соскальзывают в ложбинку между ними, от чего меня каждый раз бросает в дрожь. Я двигаю рукой все быстрее и быстрее, и вот его пальцы с силой сжимают мои бедра, а моя ладонь уже в третий раз за последние часы оказывается забрызгана спермой. И провалиться мне на этом месте, если я против!

– Перевернись, – хрипло говорит Северус, и я с удовольствием подчиняюсь.

Он смотрит, как я поднимаю руку, и, наверное, ожидает, что я снова начну ее облизывать. Я подмигиваю и, ухмыляясь, размазываю сперму по своему животу, обвожу пальцами соски, а затем сжимаю собственный возбужденный член. Северус непроизвольно облизывает губы и делано невозмутимо интересуется:

– Никогда не думал о работе в борделе? Пользовался бы спросом.

– Только в том случае, если ты будешь моим единственным клиентом.

– Вот еще! – фыркает он возмущенно. – С чего бы мне вдруг платить деньги человеку, который по собственной воле забрался ко мне в постель?

– То есть я здорово сглупил, а мог бы неплохо заработать? – уточняю я.

– Именно так, – Северус придвигается ближе к моему паху и, хитро прищурившись, командует убрать руку, которую я все еще держу на своем члене.

Я подчиняюсь и заворожено смотрю, как он наклоняет голову. По телу пробегает дрожь удовольствия, когда его губы обхватывают мой член. Горячий язык медленно облизывает головку, щекочет уздечку, скользит вверх-вниз по стволу, и я вцепляюсь пальцами в простыню и выгибаюсь ему навстречу. Мерлин, это… это невероятно! Если бы мне сейчас сказали, что я умру через пару минут, если все это не прекратится, то я бы только отмахнулся и умолял его не останавливаться. Но его и не надо умолять. Он знает, что делает. Когда он берет мой член в рот целиком – до самого основания, до самого горла – у меня темнеет в глазах и перехватывает дыхание. Не очень соображая, что делаю, я хватаю его за волосы и прижимаю еще сильней, громко вскрикивая от наслаждения. Он ритмично двигает головой, с моих губ срываются стоны каждый раз, когда член проникает глубоко в его горло. Я понимаю, что долго не продержусь, и пытаюсь отстранить его, но он обхватывает губами член еще плотнее, массирует пальцами мошонку. Движения убыстряются, рука сильнее сжимает член. По всему телу пробегает дрожь острого удовольствия, и я кончаю, захлебываясь стоном, в котором звучит его имя.

Северус не отстраняется, и я могу видеть, как двигается его кадык. Он поднимает голову только тогда, когда во мне не остается ни капли. Облизывает опавший член и смотрит на меня горящими глазами. Его губы – обычно бледные и тонкие – сейчас выглядят особенно яркими и припухшими, а по подбородку стекает тоненькая струйка спермы. Я тянусь к нему, слизываю эту струйку и жадно целую горячие губы, которые делятся со мной моим собственным вкусом.

Он мягко отстраняет меня и убирает со лба прилипшие волосы. Затем тянется за палочкой и ленивыми взмахами уничтожает все последствия нашего бурного пробуждения, включая пятна от зелья на простыне. Я с наслаждением потягиваюсь и, свесив ноги с кровати, пытаюсь понять, где именно находятся мои предметы гардероба. В результате брюки обнаруживаются под стулом, а ботинки и носки – под кроватью.

– Северус, а что конкретно ты с моей спиной сделал? – спрашиваю я, пытаясь одновременно застегнуть ширинку и засунуть ногу в ботинок.