Отряд Асано

Обстановка в окрестностях Романовки была очень серьезной. В конце августа здесь в засаду попал крупный отряд советских солдат, потеряв в бою с японскими «смертниками» более 50 человек. Японцы нападали и на поселения русских эмигрантов, считая их предателями. Самоохрана Романовки участвовала в разоружении мелких японских групп, большую роль здесь играло отличное знание Яшковым японского языка. Сколько раз в ходе переговоров вместо кровопролитного столкновения японцы складывали оружие.

По предложению советского командования Яшков дал согласие работать в качестве переводчика в одной из воинских групп, занимавшихся разоружением остатков японских частей, и даже был включен в список представленных к награждению орденами и медалями. Но вместо награды подпоручик был арестован смершевцами в начале сентября 1945 года.[429]

Аналогичный романовскому отряд самообороны существовал в поселке Александровка; в его состав входило несколько резервистов. Отряд имел несколько стычек с японцами и захватил в плен около двухсот человек.[430]

На западной линии в первый день войны японцы также объявили о мобилизации всех русских, прошедших военную подготовку. По приказу японской администрации 9 августа во всех крупных станционных и других русских поселках западной линии из состава резервистов были сформированы отряды самоохраны, получившие на вооружение из японских арсеналов винтовки. В задачи этих отрядов входила борьба против частей Красной армии, но сведений о том, принял ли хоть один отряд участие в вооруженном сопротивлении советским войскам, мы не имеем.

В центре русского Трехречья, поселке Драгоценка, сбор резервистов и ополченцев был объявлен в поселковой церкви, но так и не состоялся из-за быстрого продвижения советских войск. Также есть сведения, что якобы «японец Хига-сан, хорошо говоривший по-русски и уважавший русских, предупредил население не ходить в церковь по звону колокола. Японцы хотели взорвать церковь с молящимися».[431]

По приказу японских властей в Драгоценке было взорвано здание ЯВМ и Сельскохозяйственного союза. После чего сотрудники Военной миссии под охраной русских резервистов выехали в поселок Икэн, откуда резервисты разбежались. Взрывы и поджоги казарм и японских официальных учреждений, а также уничтожение документов, происходили не только в Драгоценке, но и в других населенных пунктах Трехречья и поселках на западной линии железной дороги.

Наступление советских войск было настолько стремительным и мощным, что японцы не успевали организовать эффективную оборону. Уже 10 августа советские войска вошли в северную часть Трехречья. Японские части отступали, почти не получая помощи от своих русских союзников. Это вызывало сильную озлобленность японских солдат и привело к ряду кровавых инцидентов. Например, при отступлении из поселка Драгоценка японцы убили в тайге сопровождавшего их главу станичного управления, полковника Сергеева в отместку за бегство части русских обозников. Полковник с женой были заколоты штыками.[432] Существует и другая версия гибели Сергеева и его жены, и совсем не от рук японцев. Наоборот, при отступлении из Трехречья полковник Сергеев добровольно отправился с японскими частями на Верхнюю Ургу, а оттуда к японскому поселку Айкан. В пути следования полковник и его жена были расстреляны из револьвера переводчиком Военной миссии православным корейцем Н. Н. Кимом, советским агентом. Жена Сергеева была убита наповал, а он сам был тяжело ранен и скончался через три дня в поселке Покровка.[433]

Больше все от рук японцев в августе сорок пятого пострадали советские граждане, отказавшиеся в 1935 году выехать в СССР и продолжавшие жить в некоторых населенных пунктах западной линии СМЖД. С началом войны в Хайларе, Бухэду, Чжаланьтуни и в других населенных русскими поселках были арестованы все не успевшие скрыться советские подданные, многие из которых вскоре были казнены. Обезглавленные трупы сорока трех казненных советских подданных в Хайларе будут обнаружены только после прихода советских войск на территории специальной тюрьмы японской губернской полиции.[434]

Чтобы защитить русское население от озлобленных поражениями японцев, отряды самоохраны взяли на себя задачу обороны русских поселков и поддержания там порядка. Например, в состав отряда самоохраны трехреченского поселка Верхняя Урга входили несколько пешковцев – сотник Потапов, прапорщик Морозов и др.[435] Некоторые отряды на свой страх и риск нападали на отступающие японские части, захватывая оружие и пленных. Одним из отличившихся в боях с японцами отрядов самоохраны стал отряд концессии Чол, который возглавил асановец Коваленко. Отряд активно действовал против японцев в районе Большого Хингана.[436]