Отряд Искупления

- Это может оказаться не так просто, дитя мое, - фыркнул архиерей Прид, поправляя свой монокль. Огромный священник возвышался над ней как особенность рельефа – его невероятное брюхо и подбородки, висевшие словно колеса на шее, выдавали в нем человека, который ел свою долю – и долю многих других – во имя Бога-Императора. – Возможно, он уже мертв.

- Я просила его заполнить эти чертовы счета.

- Счета? – повторил Прид, моргая и глядя на дверь. Его потрескавшийся монокль снова выпал из глазницы и повис на шнурке.

Розенкранц закатала рукав своего летного комбинезона, показав код из 13 цифр, выжженный на руке лазером.

- Йопалльские контрактники, - подтвердила Розенкранц и, хмыкнув, поправила рукав.

У йопалльских контрактников все входило в счет: уничтожение противника; спасение жизни союзника. Счета тщательно записывались, чтобы граждане Йопалла могли отработать огромные долги, образовавшиеся за время их детства. Корабельный комиссар, или в случае с Гвардией, ротный комиссар, был ответственен за благополучие солдат под его надзором, и в случае с йопалльцами это включало составление и заполнение счетов для отправления их властям Йопалла.

- У Крига все мои счета и моего экипажа.

Прид с сожалением кивнул, после чего сжал свои мощные кулаки и всем своим трехсоткилограммовым весом обрушился на дверь камеры. Удар получился оглушительным, и Розенкранц видела, что стена вокруг двери содрогнулась. Но дверь осталась на своем месте. Прид потер огромное плечо и разочарованно отошел в угол грязной камеры.

- Сплав дракония, наверное, крестовые замки, да еще инерционные затворы… - заметил священник.

Розенкранц, печально поникнув, опустилась на

керамитовую койку.

- Зачем они это делают? Предполагается, что они на нашей стороне.

- Они ни на чьей стороне, дитя мое, - успокоительно произнес гигант традиционным священническим голосом. – Только на своей собственной.

Внезапно рев, совсем не похожий на елейный голос священника, сотряс воздух, и огромное тело архиерея содрогнулось от ярости. Он снова бросился на дверь камеры, колотя по тусклому металлу мускулистыми кулаками. Могучий священник обрушил на дверь град мощных ударов, но так и не смог с ней ничего сделать. Тяжело дыша, архиерей присел на койку. Сцена была почти комической: стройная девушка-пилот рядом с человеком-горой, каким был Прид.

- Сколько времени у нас осталось? – спросил ее архиерей.

Розенкранц помедлила с ответом.

- Час… может быть.

- Час?