Отряд мертвых

И это правда, верно? Она провела здесь почти полторы сотни лет, и это соответствовало действительности все то время, пока она была главной. Загон был нейтральной территорией, его стены – преградой между Почвой, Ямой и Следующим Местом. Конечно, в этих стенах были двери, ведущие в мембрану, в Жижу, разделяющую живых и мертвых, – но они были скрыты. Даже если в одну из дверей забредет случайный лишенный, особых последствий не будет.

Но если падут сами стены?

Если триллионы лишенных каким-то образом сумеют пройти сквозь них? Это станет угрозой всему сущему. И серых душ становилось все больше. Каждый день сюда стекаются новые тысячи тех, чье земное существование было не настолько плохо, чтобы отправить их вниз, и не настолько хорошо, чтобы открыть им путь к «небесам».

«Старые правила больше не работают, – подумала Герцогиня. – Ветхий Завет, Новый Завет… эти создания пляшут под другой ритм. Может, мои уши слишком стары, чтобы его расслышать. Однако сестра слышит его; Ханна каким-то образом общается с лишенными. Ведет их. Не поэтому ли с каждым днем все больше лишенных оказывается запутавшимися в Жиже?

Герцогиня нахмурилась, когда группа из примерно тридцати лишенных перестала царапать и скрести стену перед собой, потом сместилась на несколько десятков футов и вновь принялась за работу над новой секцией кладки. К нему стекался ручеек новых душ, прижимая старых к стене.

За ними – кукловод до кончиков ногтей – стояла ее юная сестра. Переходила с места на место, управляла их усилиями, говорила, над какой частью стены работать и когда пора двигаться дальше.

– Пусть ее, – произнесла Герцогиня вслух; голос преисполнен уверенности, которой она не чувствовала. – Пусть скребут стены; посмотрим, что им это даст.

Зазвучали трубы, и лишенные выжидающе подняли головы.

В небе появилась щель; ее заволокло белым светом. С каждой секундой щель становилась длиннее и шире. Из толп взмыл крик, бесчисленные тела поворачивались к свету.

«Бедняги. Иллюзия спасения хуже, чем его отсутствие. Забвение было бы предпочтительнее. Небытие. Какой бы ни была их почвенная жизнь, они заслуживают лучшего».

Лишенные рванулись вперед, крича, царапаясь, кусаясь, прокладывая себе путь к воображаемому раю; Герцогиня не выносила эти звуки, даже спустя столько лет.

По крайней мере, большинство лишенных.

Она нахмурилась, отвернулась от сияния к той секции, где банда лишенных старалась процарапаться сквозь стену. Группа не только выросла (теперь там было не меньше сотни душ), они разделяли общую черту: ни один из них не обращал ни малейшего внимания на разрыв в небе. В отличие от сотен собратьев, всецело, решительно игнорировали его, беззвучно и методично продолжая исследование стены, завещанное им Ханной.

Несмотря на расстояние, Герцогиня была убеждена, что сестра смотрит в ее сторону и улыбается.

Ей это не понравилось.

Ей это совсем не понравилось.

Глава 18

Джо понимал: в том, что он видит, есть некая красота. Но он понимал и то, что его душе – или оставшемуся от нее – не хватает воображения, чтобы проникнуться этой красотой. Пейзаж заполняли фургоны, их округлые крыши укутывал снег; рассеянные уколы света придавали сцене вид уютного зимовья.

– Похоже на рождественскую открытку, да? – сказала Дейзи-Мэй.

– Ага, если открытку изготовили для магазина «Всё за фунт», – ответил Джо.

– Никакой любви к родному городу. Позорище, блин.

– Я, проклятый бродить здесь целую вечность, точно буду позорищем.

Они следовали за Райаном пешком. Дилер отказался от машины ради короткой прогулки до кемпинга «У Дакинга». В мертвый сезон это место было практически заброшено, виднелось только несколько полосок света; морозостойкие туристы пользовались выгодами рухнувших цен. Джо полагал, что это предпочтительнее ночевки на пляже, хотя стоило бросить монетку.

Шум моря, всего в паре сотен футов отсюда, успокаивал – кусочек детства, к которому можно причалить, спасаясь от безумия. Джо заметил, что плеск прибоя помогает ему выстроить мысли, а следом – факты.

– У тебя прикольное лицо, – заметила Дейзи-Мэй, когда они следовали за Райаном по кроличьему загону домиков и автоприцепов. – Типа сердце прихватило.

– Мы близко, я чувствую. Если б ты занималась этим столько, сколько я, тоже почуяла бы след.

– А что случилось с фактами? – поинтересовалась Дейзи-Мэй. «Полицейская работа опирается на факты. Стоит тебе отойти от них, и ты поскользнулся. Все продажные копы, которых я знал, забывали об этом».

– Я произвел на тебя сильное впечатление?

– Тсс… – шикнула Дейзи-Мэй. – Дерьмо закипело.

Джо быстро увидел, что она права. Райан остановился; его жилистое тело очерчивал свет, сочащийся из домика в сотне футов отсюда. По сравнению с прочими этот был однозначно роскошным, на что откровенно указывали лесенка и фальшивые колонны по обе стороны от нее. Джо с девушкой подошли ближе, пока дилер мялся снаружи, поставив ногу на нижнюю ступеньку.

– Выглядит так, будто он идет к своей смерти, – заметила Дейзи-Мэй.

– А кто сказал, что нет? – отозвался Джо.

В домике залаяла собака – хриплый рык ярости и нетерпения.