Отряд отморозков. Миссия «Алсос» или кто помешал нацистам создать атомную бомбу

Дибнер достиг своей главной цели, но закончилась встреча для него неудачно. Составляя список членов клуба, он опустил одно очевидное имя: Вернер Гейзенберг. Когда его спросили, в чем дело, он пояснил, что Гейзенберг занимается теоретической физикой, а для создания атомной бомбы потребуются инженерные навыки и знание прикладных наук. По правде говоря, Дибнер просто ненавидел Гейзенберга и был рад его обойти. Команда умников-теоретиков, сплотившаяся вокруг Гейзенберга, смотрела на военных физиков вроде Дибнера свысока, считая их людьми второго сорта, а сам Гейзенберг однажды пренебрежительно отозвался о его работе как о «любительской». К тому же Дибнер опасался, что обаятельный, блистательный Гейзенберг затмит его и перехватит управление проектом. Поэтому, когда кто-то из участников встречи предложил пригласить в Урановый клуб Гейзенберга, Дибнер воспротивился. Однако большинство поддержало включение Гейзенберга, и Дибнер уступил, чтобы не поставить под угрозу срыва весь проект. Вскоре он пожалеет об этом решении.

25 сентября Гейзенберг получил распоряжение присоединиться к Урановому клубу и на следующий день выехал из Лейпцига в Берлин. Как бы он ни противился сотрудничеству с Дибнером, но отсрочка от призыва радовала. К тому же он мечтал повидаться с одним из членов клуба – своим пропавшим из виду другом Карлом Вайцзеккером.

Сам Микеланджело, если бы его попросили изваять аллегорию высокомерия, не смог бы усовершенствовать облик Карла Фридриха фон Вайцзеккера: изогнутые ноздри, выставленный вперед подбородок, плотно сжатые губы. Двадцатипятилетний Гейзенберг впервые встретился с ним в Копенгагене в 1926 г., во время работы у Нильса Бора. Вайцзеккеру было 14, он был потомком многих поколений баронов и сыном высокопоставленного немецкого дипломата в Дании. Но у него также имелась склонность к науке, и, когда его мать однажды вечером вернулась домой с концерта и принялась щебетать о каком-то очаровательном молодом физике, который играл там на фортепьяно, Вайцзеккер был ошеломлен: ведь он читал о Гейзенберге в журналах.

Вскоре Вайцзеккер добился знакомства с ним. Несмотря на разницу в возрасте, они подружились, возможно потому, что Гейзенберг был несколько ребячливым, а Вайцзеккер – слишком взрослым. Они стали часто видеться, а еще больше их дружбу укрепила одна встреча несколько месяцев спустя. Гейзенберг проезжал через Берлин, куда переехала семья Вайцзеккеров. Ему нужно был сделать пересадку, и он пригласил своего юного приятеля проехаться с ним на такси на другой вокзал. Там, на заднем сиденье, Гейзенберг познакомил его с только что разработанной им революционной теорией – принципом неопределенности. Как многие подростки, Вайцзеккер был склонен к романтике, и это прикосновение к одному из величайших и самых озадачивающих открытий XX в. опьянило его. Вскоре он поклялся посвятить всю жизнь теоретической физике.

После этого они стали неразлучными друзьями. Оба любили природу и вместе совершали длительные походы и лыжные прогулки, обсуждая в разъездах по Европе последние достижения физики. Разумеется, интеллектуально Вайцзеккер не мог сравниться с Гейзенбергом. Да и мало кто мог. Но он был сообразительным, проницательным юношей и оказался ценным младшим партнером. Более того, он предложил своему наставнику кое-что важное – представление о политике. В не связанных с физикой вопросах Гейзенберг нередко попадал впросак, а то и выглядел идиотом. Сын дипломата лучше понимал окружающую реальность и помогал своему другу ориентироваться в безжалостном мире немецкой науки. Вайцзеккер иногда называл политику «мутной средой», но охотно играл в эту игру, и играл мастерски.

Взаимное отчуждение друзей началось в 1932 г. Проводя все больше и больше времени с семьей Вайцзеккеров, 30-летний Гейзенберг отчаянно влюбился в 16-летнюю сестру Карла, Адельхайд. В один прекрасный день он объявил о своем чувстве к ней, шокировав весь аристократический клан. После этого фрау Вайцзеккер посетила квартиру Гейзенберга, отчитала его и запретила посещать их дом. Даже Нобелевская премия, которую он получил несколько месяцев спустя, не улучшила их мнение о нем.

Несмотря на это, Карл Вайцзеккер продолжал встречаться и путешествовать с Гейзенбергом. (Подобно Мо Бергу, они вместе посетили Берлин в конце января 1933 г., когда толпы нацистов праздновали назначение Гитлера на пост канцлера Германии.) Но Гейзенберг продолжал тупо, настырно преследовать Адельхайд, даже в других странах, куда переезжала семья. В конце концов старший Вайцзеккер приказал Гейзенбергу прекратить преследование, а затем выдал дочь замуж за немецкого офицера. Гейзенберг был раздавлен. Оборотная сторона ребячливости – неспособность вести себя по-взрослому, и он практически исключил из своей жизни Вайцзеккеров, в том числе и Карла.