Отринуть любовь (СИ)

Первый был удивительно красив и страшен. Покрытый черной, сияющей чешуей, распахнув бархатно-черные крылья, на одном из которых сиял длинный алмазный коготь, он парил над человеком, растеряно пятившимся назад. Человек выглядел таким же, как в жизни, только на спине у него были такие же, как и у первого, огромные, но золотистые крылья. Она немедленно вспомнила Сашин рассказ о нападении на очаг, где ее держали, когда его неожиданно и фатально отвлекли жертвоприношением, и как он впервые столкнулся в Мааре со своим демоническим двойником. Ему опять принесли кровавую жертву, тем самым отвлекая его от сражения, ослабив и сделав неуправляемым. Хотя… Жертва и так приносится, вокруг гибнут люди, льется кровь, много крови… Идет война и Нигейр Аспид, как и положено, возглавляет ее — его крупица есть в каждом движении, что совершается сейчас на земле и в небе. Сражение, с его кровью, жертвами и страданием, само по себе, без всяких жертвоприношений, могло притянуть сюда иную, демоническую ипостась Нигейра, созданную и выпестованную теми, кто привнес на земли Ар Соль культ Единого с его нарисованными демонами, так похожими на настоящих. И Саша столкнулся с ним лицом к лицу.

А что если сюда сейчас, словно на водопой, придут остальные?

Она вытолкнула себя из Маара в реальность и с волнением стала искать вокруг себя Ширин и Даллаха, а найдя их — с облегчением вздохнула. Демоническая ипостась Кинэна исчезла за сполохами в месте разрыва грани, и они вернулись на поле боя, к остальным войскам. Змей продолжал хаотично кидаться в разные стороны, то поднимаясь ввысь, то снижаясь над землей, пугая и своих, и чужих. Несколько раз его забрасывало за Грань, откуда он стремительно возвращался, время от времени бестолково хлеща эгри-плетью по тем, кто в этот момент оказывался под ним на земле.

Она схватилась за свои камни, заставив себя снова увидеть мир Некроса, и, оказавшись там, медленно, сквозь силу, попыталась подойти ближе к двум Нигейрам. Те сражались — черный Змей нападал на человека, норовя ударить его когтем в грудь, человек с крыльями уворачивался, пятился и падал, защищался, но парировать удары демона-Змея ему было нечем. Человек был безоружен.

Собрав все свои силы, Юлька крикнула ему:

— Брось его! Вернись в реальность! Там, в витасфере, ты сеешь хаос. Остановись!

Саша мельком оглянулся на нее, и чуть не пропустил очередной удар черным когтистым крылом.

— Не могу, — донеслось до нее, — он хочет меня сожрать, — он отвлекся, кувырнувшись, нырнул под брюхо Нигейра-демона и выскочил с противоположной стороны. — Он меня преследует. И он сильнее меня. Если он меня сожрет, там, в витасфере, вы получите его, а не меня. Он станет Нигейром.

Юлька растеряно кивнула. Наверно он прав. Что же тогда делать? Она продолжала наблюдать за их сражением, обмирая от страха, и вдруг в какой-то момент поняла, что находится уже не в Мааре, а на холодных плитах бункера и смотрит на небо. И что она не одна — вокруг нее толпятся те, кто еще недавно находился в убежище. И они смотрят и видят то же самое, что и она.

Прямо перед ней были уже не перемешанные куски реальности Ирнана и Анг Мирта, а черные и красные скалы Маара с его хрустальной землей. Случилось то, чего больше всего боялся Рес — участок пространства между мирами, на который пришлось больше всего ударов размыкателей и гранеедов, заместился Некросом.

Выглядело это… странно. Весь горизонт от края до края превратился в хаос, словно кто-то вырвал разные картинки из книжки и слепил кривоватый коллаж. Казалось, мир и вовсе сошел с ума, перемешав небо и землю, красное и черное, живое и неживое. Люди замерли, увидев ворвавшуюся в реальность изнанку мироздания и двух существ, так похожих на Змея, бившихся друг против друга. Нэрги и гранееды словно по команде развернулись и поползли в сторону аспидно-черных острых скал, поползли со всех сторон, не разбирая дороги. Попав на прозрачно-ледяную землю Маара, они проваливались в ее глубины, истаивая, словно снег на солнце.

Какое-то время Юлька стояла столбом, пытаясь унять бешеный, панический стук сердца. Потом наконец схватилась за концентратор на шее и снова бросила себя в пространство Некроса, туда, где мелькали силуэты человека и Змея. Темный змей по-прежнему наступал, Саша продолжал увертываться, проигрывая ему в напоре. Было в них что-то бесплотно-нематериальное… Юлька вдруг вспомнила объяснения на уроках, что проекции личностей и существ в Мааре не имеют физической телесности, а представляют собой сгустки тех или иных, или смешанных сил, движимых разумом или волей.

— Ты его сильнее! — крикнула она Саше изо всех сил. — Слышишь? Я лучше знаю, меня учили, — она заметила, что он быстро скосил глаза и кивнул. — В Мааре дух важнее тела! Неважно, что делает тело, побеждает тот, кто сильнее духом!

— Он уже дважды меня достал, — рявкнул Саша, не сводя глаз со Змея и продолжая двигаться. — Боль настоящая.

— Где раны? Где кровь? — она кричала изо всех сил, а потом друг поняла, что это бессмысленно, он и так хорошо ее слышит, именно по той же причине. — Их нет.