Отрицаемое притяжение

– Ты… наказала мужчину лучшей дрочкой в его жизни? – уточнил Яша.

Люси не поняла, что в голосе Якова было больше – жалости или удивления.

– Не знаю, лучшей ли… но да. И так пафосно сказала: «Ты получил мое тело. Но ты не получишь мое сердце». Что на меня нашло?

Люси закрыла лицо руками. Яшка добрый, осуждать не станет, он, вероятно, в своей яркой жизни и не такое творил (до сих пор творит?).

– Я просто помню, как ты рассказывал… в каком-то клубе ты… и потом этот парень за тобой месяц бегал, – выдавила Люси, скрывая в ладонях пылающее лицо.

– Ах-ха-ха, Люси, я же не, – когда она посмотрела на него сквозь пальцы, Яша впервые подавился дымом от кальяна. – Да я же тогда пошутил! В тот вечер я ушел, не заплатив, и официант требовал от меня денег. Нашел откуда-то мой номер, а я… Мне стыдно было тебе об этом рассказать.

Люси застонала.

– Ладно-ладно, – Яша нервно теребил ворот футболки, вероятно, чувствуя и свою вину за произошедшее. – Что было, то было. Ты что бы Арсению сейчас сказала? Без камер, страха быть пойманными, в такой вот, неформальной обстановке?

Люси на мгновение задумалась. Кажется, она находится в дымном помещении слишком долго – голова стала тяжелой, а тело расслабилось. Она все-таки взяла себя в руки и рявкнула сквозь зубы:

– Я бы сказала: «Иди ты к черту, Арс, со своими играми».

Яшка расхохотался, будто Люси сказала что-то очень забавное. Прежде чем девушка успела обиженно спросить, в чем причина его смеха, Яша взял подругу за руку и указал чуть влево, на вип-ложи.

– У тебя есть прекрасная возможность!

Люси замерла, очарованная. Арсений был там, в клубах белого дыма, одет во всё черное. Он пил виски или коньяк, активно жестикулировал, хмурил темные брови и говорил с… красивой блондинкой. Сердце Люси замерло. Она всего на секунду представила, что их прошлое – глупое недоразумение, и они смогут нормально общаться. Стыдно признавать, но она думала о Велицком чаще, чем следовало бы невлюбленной девушке. Чем он так зацепил ее? Харизмой? Безразличием? Или страстной ночью, которую она до сих пор вспоминала, как лучшую в своей жизни.

Но это неважно. Он был здесь, и был не один. Девушка рядом с ним красива, вероятно, модель. Острые черты лица, выразительные глаза, аккуратное каре, сексуальное красное платье. Она выглядела волшебно, и так подходила актеру Арсению Велицкому. Оба они из другого мира. Там нет места барменше-певице.

– Он… не один, – сконфуженно сообщила Люси, бросив взгляд на Яшу: он по-прежнему ждал от подруги каких-то действий. – Давай уйдем отсюда?

Яков не успел отреагировать. Звон стекла эхом прокатился по залу. Приглушенная музыка, кажется, стала тише. А миловидная блондинка и Арсений одновременно вскочили с диванчика. Она взвизгнула и развернулась, чтобы уйти. Он, с перекошенным от гнева лицом, схватил ее за руку. Они секунду буравили друг друга взглядом, а потом блондинка вырвалась и, элегантно накинув шубу, направилась прочь из кальянной. Звонко стучали ее каблуки, пятно от алкоголя сияло на брюках Арса, осколки бокала усеяли пол.

– Я всё уберу, не беспокойтесь! – воскликнул официант.

Но Арсению было плевать. Он сорвался с места, уверенными шагами пересек помещение. Велицкий шел на за блондинкой, громко окликая ее:

– Света, мы не договорили! Света, твою мать! Ты не можешь просто так уйти!

Она не слушала.

Мужчина, входивший в заведение, придержал дверь, и Света, грациозно выпорхнув на улицу, села в черную машину. Хлопок дверцы и шум двигателя оповестил, что бежать за блондинкой бесполезно. И Арс застыл посреди зала. Его глаза рассеянно сверкали, грудь воздымалась под тяжестью дыхания. Выругавшись, он вернулся на диванчик и попросил о чем-то официанта. Люси решила, что он хочет еще выпить. И это была ее первая мысль за всё время эмоциональной сцены, свидетелем которой она невольно стала.

– Во дела, – нарушил тишину Яков.

– Давай уйдем отсюда, – повторила Люси, спешно вытаскивая из кошелька несколько купюр. – Мне к ребятам нужно вернуться.

Яша только цветной головой покачал.

– Лучше возможности всё выяснить и не представишь. Кто такая эта блондиночка? Почему они ругались? Светит ли тебе что-то? Прости за каламбур… «светит»…

Люси бросила на лучшего друга суровый взгляд. Верх бестактности лезть сейчас к Арсению со своими вопросами. Выглядел он потерянно, если не сказать – убито. Склонился над столом, вцепился пальцами в волосы. Люси захотелось подойти, положить руку на его широкое плечо, сказать что-то банальное, утешающее. Откуда подобные мысли? У нее ведь к нему только физическое влечение, и немного обида. Тогда откуда?..

– Видимо, и придурок-Велицкий умеет страдать, – хмыкнула Люси, пытаясь придать голосу безразличия. Если Яков поймет, что она начала испытывать что-то к самодовольному актерушке – жди сводничества! – Лучше напишу Мане, она без ума от Арсения, прибежит и утешит. Доброе дело сделаю.

– Милочка, благими намерениями вымощена дорога в ад, – Яшка вновь вернулся к кальяну, не сводя глаз с Люси. – Жалеть потом всю жизнь будешь.