Отрочество

Оторвав глаза от девочки, Елена Серафимовна обращает взгляд на худого человека лет тринадцати, которого зовут Володькой.

В ярком солнечном свете его кожа кажется прозрачной, почти голубоватой. Его волосы коротко острижены над узким, с глубокой впадинкой затылком. Лицо, глаза, нос — все устремлено вперед. Она не слышит, но угадывает его тяжелое дыхание. Он бежит так стремительно, что, того и гляди, споткнется и растянется посреди дорожки. В руке он держит палочку.

— Что это? — тихо спрашивает Елена Серафимовна.

— Эстафета, — поясняет ей Александр Львович.

Володька добегает, к удовольствию своей младшей сестренки, до середины круга, и там его сменяет другой мальчик. Несколько шагов они бегут рядом. Новый мальчик выхватывает из Володькиных рук палочку.

Отдав палочку, Володька вытирает лоб рукой и, чуть пошатываясь, выходит из круга. Как видно, он сделал свое дело. Теперь по кругу бежит его сменщик, широкий в плечах, высокий, ладный мальчик. Его ноги мелькают, точно спицы велосипедного колеса.

— Кузнецов! — орет за спиной у Елены Серафимовны ее новый знакомец. — Смотрите, смотрите, бабушка: Кузнецов!

Как ее назвать, он не знал. «Гражданка» — было как-то неудобно, невежливо, «тетя» — не подходило к ней. Но мелькавшие по кругу ноги Кузнецова решили этот вопрос в пользу Елены Серафимовны. Перегнувшись к ней из второго ряда и в азарте дергая ее за рукав, он нашел нужное слово — «бабушка».

— Валька, рви, гони, валяй!..

Елена Серафимовна тихонько привстала со своего места, хотя и сидя отлично видела, что делается внизу. Толстощекий мальчик все еще теребил ее за рукав, подпрыгивал, молил:

— Смотрите, смотрите, бабушка! Вот дает!.. Вот дает!..

А в полосу беговой дорожки уже вступает новый мальчик. Это Петровский. Елена Серафимовна знает его.

Несколько секунд Кузнецов и Петровский бегут рядом. И палочка опять переходит из рук в руки. Ее несут вперед как бы общими усилиями — драгоценную палочку, которую надо доставить к финишу.

Петровский бежит по кругу, и ветер треплет его недавно так гладко зачесанные волосы.

— Ай да воображала! — одобрительно говорит Олег Чаго и, наклонившись к Елене Серафимовне, сообщает доверительно: — Мы, бабушка, называем его воображалой. Я и ребята с нашего двора.

— Почему же «воображала»? — удивляется Елена Серафимовна.

— А как же! Проборчик, портфель с буквами… Значит, воображала. Но бежит ничего себе, здорово!

Но вот на беговой дорожке снова возникает исчезнувший было Даня. Сгоряча он не сразу попадает в такт и невольно опережает усталого товарища. Однако понемногу движения его становятся все размереннее, он поймал ритм, и они бегут плечо к плечу, щека к щеке, локоть к локтю, шаг к шагу.

Елена Серафимовна внимательно смотрит на них. Ей почему-то кажется, что этим двоим предстоит большая общая судьба, что, может быть, так же, как сейчас они передают из рук в руки палочку — «эстафету», будут они передавать один другому мысли, опыт, идеи. Так же станут двигаться они по жизни, то перегоняя, то опять настигая друг друга в своем стремлении вперед.

…А палочка уже в руках у Дани. Крепко сжав ее, он несет вперед эстафету — честь своего класса. Может быть, от взмаха этой удивительной палочки вырастут новые города, сольются реки с морями, взлетит в небо первый снаряд межпланетного сообщения.

Неси же, неси драгоценную палочку, мальчик! Неси ее, не чувствуя усталости. Вперед, всегда вперед!