Отрок. Перелом: Перелом. Женское оружие. Бабы строем не воюют

Струя остро пахнущей жидкости полилась коту на голову. От неожиданности он оскорбленно мявкнул и прыгнул в сторону. Нет, он не то чтобы не знал, что это такое. Знал. И сам именно так метил свои владения, но то, с какой наглостью это проделали с ним самим! Неслыханно!!!

Пока Зверюга приходил в себя от оскорбления и отряхивался, почувствовавший облегчение Чума довольно замычал что-то себе под нос.

Вот тут зверское терпение и лопнуло! Испортить трофеи, пометить его самого да еще и возвестить об этом на весь мир победной песней?!!!

Это уже слишком! Такое спустить кот не смог. Душа не позволила.

Ночь разорвал боевой мяв, завершившийся коротким воем, и в следующее мгновение Зверюга бросился в атаку.

В детстве Фаддей слышал немало страшных сказок про леших, кикимор, банников и прочую нечисть: дети по вечерам чего только не рассказывали друг другу, стараясь напугать остальных посильнее, а потом даже до нужника ходили гурьбой, уверенные, что в темных сенях сидит, дожидаясь их, эта самая нечисть.

Но это в детстве. Ратника, знающего, что такое настоящая опасность, подобными рассказами не запугаешь. Чума только посмеивался над своей Варварой, когда та, насочиняв всяких страстей, иной раз пугалась любого шороха в темноте, но сейчас… Вой нечистого, раздавшийся почти у него под ногами, заставил содрогнуться всем телом, сердце чуть не выпрыгнуло изо рта, а сам Чума едва не обгадился.

Он хотел отпрыгнуть назад, споткнулся и грохнулся навзничь. При падении подол рубахи задрался почти до подбородка, из темноты, отделившись от стены, на него метнулась ночная тень, и в низ живота впились железные крючья.

Зверюга отчаянно рванул когтями первое, что ему попалось. Нельзя сказать, что он испытал при этом большое удовольствие, но выбирать не приходилось: месть есть месть.

Поверженный противник что-то хрюкнул, взвизгнул… И тут перепугался уже сам Зверюга: такого рева он не слышал, даже когда года три назад по неопытности расцарапал морду медведю и потом едва спасся бегством.

Поняв, что сейчас произойдет непоправимое, Чума почти протрезвел и заорал. Да что там заорал – завизжал, завопил, заревел и заблажил одновременно! Ему казалось, что весь пах у него разодран в кровавые клочья, и то, что напавшая на него ужасная тварь давно исчезла, сообразил не сразу. Сил хватило только, чтобы выскочить во двор, окутанный предрассветными сумерками, и снова заорать.

Еще рывок на улицу и… темнота.

Часть третья

Ратное и окрестности. Лето 1125 года

Тех, кто идет за нами, не кори.Они поймут ошибки, только позже.Им кажется, что первые ониМир познают и пробуют на ощупь.Барахтаются в лужах, как щенки —

В тех, что и нам казались океаном,И видеть не желают маяки,Что мы им зажигаем постоянно.Мы им и непонятны, и странны.Им кажется, что юность бесконечна.И нет им дел до нашей седины,И опыт наш не учит и не лечит.Они слепы – им руку протяни,

Пусть ошибаются – ошибки опыт множат.И дай им Бог – когда-нибудь ониУвидят тех, кто дальше путь проложит.И. Град

Глава 1

Воинские ученики. Первый бой

Утром выяснилось, что поляна, куда занесло ночью отроков, находилась на самом берегу реки, отгородившись от нее зарослями ивняка. Теперь стало понятно, куда всю ночь тянулись кони и почему они предпочли другой конец поляны: воду чуяли. Чуть дальше вдоль берега виднелась еще одна такая же поляна, дальше еще и еще. Одинец поначалу удивился: словно нарочно кто их тут понаделал, но быстро сообразил, что и правда – нарочно. Это же они на чьи-то заброшенные огороды забрели, сейчас запущенные, но когда-то руками людей вырванные у леса куски земли.

Чуть погодя мальчишки уже плескались в реке. Вместе с купанием отступила вялость и вернулся аппетит, есть захотелось всерьез. Можно было наловить рыбы – недалеко виднелась песчаная коса, но Одинец выгнал отроков на охоту. По краю поляны, на которой они устроили свой стан, сбегал небольшой овражек. Вот вдоль него к берегу и погнали загонщики все, что таилось в небольшой лесной полоске. Четверо самых ловких спрятались на берегу, вооруженные длинными дубинками. Везение и тут оказалось на их стороне: сразу же попался пяток длинноухих, а пока Талиня с Сойкой разводили огонь, обдирали и потрошили заячьи тушки, остальные провели еще одну облаву по другую сторону овражка и добавили к общему столу еще пару зайцев.