Отшельник

И они успели! Ворота захлопнулись перед конскими мордами и исчезли, а люди в отороченных лисьим мехом шапках рвали поводья, останавливая коней и поднимая их на дыбы, и ругались на непонятном языке в безуспешных поисках растаявшего миража. На траве осталась ярко-оранжевая тарахтящая на холостых оборотах косилка, похожая на диковинную булаву сказочного великана.

Самарин привстал на стремянке и выглянул поверх ворот. В руках он держал ружьё, предусмотрительно заряженное патронами с пулей на медведя или лося. Или на кабана. Впрочем, на человека они действуют не хуже, потому что люди порой такие же дикие и такие же свиньи.

Как и ожидалось, за воротами было пусто. Всё та же старица из двадцать первого века с заросшим кустами обрывистым берегом, и никаких басмачей с луками и саблями на низкорослых лошадках. Птички поют, пчёлы ещё жужжат, торопясь вернуться в улей до захода солнца. Тишина.

– Никого, – сказал Андрей Михайлович стоящему около стремянки княжичу. – Совсем никого нет.

– Они хитрые, – ответил Тимофей, стиснув побелевшие от напряжения пальцы на рукояти охотничьего ножа. – Заманивают, а потом как выскочат… Татары это. Или ногаи. Мне рассказывали.

– Ордынцы, одним словом, – кивнул Самарин и спустился вниз. – Как думаешь, мы с тобой заманимся?

– И всех убьём? – оживился Тимофей.

– Нет, мы только поглядим. Одним глазком глянем, и всё.

– Тоже заманивать будем?

– Это уж как получится, – Андрей Михайлович снял с ворот запорный брус и осторожно надавил на створку, открывая узкую щёлку и готовясь тут же закрыть её в случае опасности. – И что у нас там?

Как раз в это время ордынцы собрались вокруг до сих пор тарахтящей косилки, не решаясь взять её в руки. Но вот один их двух десятков человек наконец-то набрался смелости, и ухватился за рога велосипедного руля. Поднял, с торжеством демонстрируя отвагу истинного багатура, и поднёс к лицу командира, выделяющегося богатством чешуйчатого золочёного доспеха среди простеньких кольчуг и стёганых халатов.

– Вай, шайтан! – послышались завистливые голоса.

Может быть, и правда сам шайтан помог привычной к сабле руке нажать на нужную кнопку, а может он и не виноват… Косилка зарычала, набирая обороты, и лески триммера, способные скашивать прутья в мизинец толщиной, хлестнули татарина по глазам.

– А-а-а! – заорал командир ордынцев, закрывая окровавленное лицо руками.

– Э-э-э, шайтан! – одновременно с криком блеснула кривая сабля, и багатур с косилкой упал в траву с разрубленным затылком.

– Ну и я добавлю, – сказал Самарин, и саданул в толпу из ружья. Потом повёл стволом чуть в сторону и выстрелил ещё раз. – Супостаты, бля!

На результат он смотреть не стал, и быстро запер ворота от греха подальше. Не в его возрасте нужно совершать подвиги. Вернее, можно, но не нужно. Лет пятьдесят назад здоровый и румяный сержант Андрюша Самарин мог бы броситься в атаку на численно превосходящего противника, но постаревшему отставному старшему прапорщику Андрею Михайловичу больше нравится другая тактика.

– Вот так мы и воюем, Тимофей!

Княжич, тоже выглядывавший в щель приоткрытых ворот, осторожно погладил приклад двустволки:

– Тоже такую хочу, боярин.

Андрей Михайлович покачал головой:

– Тебя с ног собьёт отдачей, да и не поднимешь ты пока это ружьё. Подрасти сначала.

– Я быстро вырасту, – пообещал княжич. – Но ручницу хочу сейчас.

– Ручницу?

– Вот её, – Тимофей опять погладил приклад.

– Давай я тебе пушку сделаю?

– Большую?

– Маленькую, но очень злую.

– Пушку хочу, – согласился мальчик. – Две пушки.

– Вторая-то зачем?

– Батюшке отдам, пусть Литву воюет.

При воспоминании об отце глаза княжича заполнились слезами, но он крепился и не давал предательской влаге выбраться наружу.

– А не съесть ли нам мороженое, Тимка? – решил отвлечь его Самарин.

– А супостаты?

– Подождут. И вообще весь мир может подождать, пока будущий Великий Князь Иоанн Васильевич изволит есть мороженое.

Мороженое только раздразнило аппетит, и пришлось организовывать второй за сегодняшний день ужин, плавно перетекший в длительное чаепитие с конфетами, вишнёвым вареньем и бубликами с маком. Сам Андрей Михайлович не стал пить чай, и позволил себе то, что не позволял уже много лет – большую кружку крепчайшего чёрного кофе, сваренного в старой гейзерной кофеварке.

Килограммовый пакет кофейных зёрен он купил в Гороховце, повинуясь требованиям внезапно окрепшего организма, но по приезду экспериментировать со здоровьем не стал. Сейчас же кипящий в крови адреналин нужно было разбавить хоть чем-нибудь, и кофеин, в отличии от водки, подходил для этого лучше всего.

Вообще-то Андрей Михайлович сознательно тянул время, надеясь, что появившаяся за воротами проблема рассосётся сама собой. Поэтому не стал торопиться, а сразу после ужина постелил на кухонный стол старую клеёнку и достал маслёнку с ветошью.

– Оружие, Тимка, любит чистку, уход и ласку.

Княжич мотал науку на отсутствующий ус и внимательно наблюдал за манипуляциями с двустволкой.

– Почему, боярин, твоё оружие без золота и серебра?