Отстойник

Ну, ты меня с ними познакомь, ладно? Лучше с теми, которые умеют. Их развести на толковище — выйдет для обеих сторон познавательно.

Обязательно познакомлю, — Фирзаил замялся. — Только боюсь, что тебе не понравится.

Это он фона не знает. Как–то на моей памяти он переведался с шибко могучим парнем, специалистом по боевому каратэ, так после первого же раунда бегал по кругу, с восторгом показывал разбитый нос и верещал что–то радостное, в духе «Ты зацени! Вот так молодец!». Потом навещал того парня в травматологии, носил ему колу и пончики. Парень был не рад, но вовремя смекнул, что умиленный фон хотя бы не так травмоопасен, и сносил его визиты с терпением, достойным мастера древней восточной философии.

Мне понравится, — отмахнулся фон беспечно. — Мне всегда нравится.

Наши боевые искусства… они другие.

Так за то и ценим. Что за интерес с таким, прости, чахликом по нашим правилам? Если очень приспичит, то у нас полный Таиланд боксеров в минимальных весах.

Наши бойцы сражаются с применением своих природных возможностей. То есть волшебного плетения.

И правила не запрещают?

Нет. Это ведь не оружие. Это наша природная сила, возмещающая малую возможность наших мускулов.

Все равно интересно попробовать.

Уж этот попробует. Будут клочки от их волшебного плетения летать по закоулочкам.

Прекратите ерундой заниматься, — потребовала Айрин. — Микки, ты знаешь, что он меня обозвал камертоном и требует принять участие в какой–то оргии?

В оргии — это правильно, хотя ума не приложу, что в ней делать камертонам.

Всего лишь в заклинании!

А идея с оргией выглядит гораздо интереснее.

Это вы уже сами можете договориться, после.

С ней договоришься, как же, она самых честных правил. Только кошмарные создания вроде тебя, Хранителя или Мейсона способны в ней пробудить фонтан чувственных искр. Да и от тех скорее пострадать можно, чем получить удовольствие.

Уберусь–ка я подальше, пока не началось. Ему–то за счастье позлить подругу детства, а моя тонкая душевная организация на такое не расчитана. Тем более что я видел на Стиви ботинки размера вполне воодушевляющего.

Следить, опрашивать на общественно полезные темы. Не отпускать, пока не вернусь. В секту их записываться не спешите, она у меня вызывает подспудное подозрение. Да, Фирзаил, я понял, что ты друг или, вернее, очень норовишь им казаться, но в последний раз такое дружелюбие ко мне проявляли свидетели Иеговы, а это настораживает.

Вашему виду не свойственно дружелюбие, это всем известно.

А про ваш вид мы вообще ничего не знаем, так что придержал бы ты свои речи за большую симпатию или хоть чем–то их подкрепил.

Чем, например?

Даже не знаю. Удиви меня.

Дружелюбие невозможно доказать. Его можно только испытывать. Самое откровенное уважение и благодеяние зачастую проявляется под влиянием обстоятельств и легко может измениться на противоположное.

В том числе твое?

Вы уже нанесли нашему делу немалый ущерб, — Фирзаил выразительно повел бровью на тела в углу. — Но сердиться на вас за это я не могу и не хочу. Тем более что с вами пятый Камертон, а это искупает любые неудобства, если только вы послушаетесь голоса разума и примете нашу сторону.

Пока что мы не уверены в целесообразности таких инвестиций.

Инвестиции — вложение средств с целью последующего извлечения прибыли, — подал голос позабытый Чарли, не отрываясь от созерцаемой им точки в полу. — На прошлой неделе вычитал в календаре эрудита.

Именно так, Чарли. Ты в порядке?

Я думаю, Мейсон.

Не надорвись. Я скоро.