Отступник

Роберт повернулся и под проливным дождем поспешил обратно к дому, в котором оставил Элизабет. Он уже подходил к нему, когда услышал крики.

Глава двенадцатая

Элизабет стояла, прислушиваясь к шагам Роберта на лестнице. Когда они стихли и тишину нарушало лишь завывание ветра в разбитом окне да неумолчный стук дождевых капель, падающих сквозь дыру в крыше, она тяжело опустилась на кровать. Последние мили каждый шаг давался ей с неимоверным трудом, но она старалась не отставать от Роберта, боясь рассердить его, чтобы он не бросил ее одну в здешней глуши. Она знала, что он подумывал об этом; это было видно по его глазам. И точно так же она увидела в них ложь, когда он сказал, что сдержит слово.

Откинув в сторону заплесневелые одеяла, Элизабет прилегла на кровать и стала смотреть на дырявую крышу, сквозь прорези в которой виднелось затянутое тучами небо. Ей было жарко, кожа чесалась, суставы ломило, а в голове пульсировала тупая боль, но она постаралась отогнать подступающую слабость и заставила себя мыслить связно. Что задумал Роберт, если решил не брать ее в Шотландию? Может ли он попытаться обменять ее на своего сводного брата? И не поэтому ли он всю дорогу не отпускал ее от себя ни на шаг? Она глубоко вздохнула, чувствуя, что угадала правильно. На всем пути его снедало беспокойство о судьбе сводного брата; он злился на себя за то, что не смог спасти его, а на нее – за то, что она разрушила план их побега.

Элизабет даже зажмурилась, представив себе, что ее привезут обратно в Баллимот, где ее ждет встреча с отцом и постелью лорда Генри. Мысль об отце мгновенно вызвала слезы, скатившиеся по холодным щекам. Он же наверняка сходит с ума от беспокойства о ней. Она представила себе, в какое он пришел бы бешенство, узнав, что ее не похитили, что она бежала по собственной воле. Своим поступком она опозорила его. Но чувство вины быстро исчезло. В душе у Элизабет все сильнее разгорались неповиновение и вызов. Она не допустит, чтобы эти недели страданий и тягот пропали втуне. В ночь своего обручения она с жаркой молитвой обратилась к Господу, умоляя Его вмешаться, и Он послал ей Роберта. И нынешние странствия по дикой глуши стали для нее испытанием крепости ее веры и духа.

Элизабет села на кровати, борясь с приступом тошноты. Она будет и дальше следовать своему плану и попадет в Шотландию. Там она отправится в монастырь и, став монахиней, напишет отцу и объяснится. Решимость придала ей сил. Она встала, подхватила одеяло и спустилась вниз по лестнице в полумрак. Давеча утром с вершины холма она видела море. До него совсем недалеко. Она доберется до побережья, а уж там наверняка найдется рыбак, который переправит ее через пролив.

На пороге дома она остановилась. Перед ней повисла сплошная пелена дождя. Она содрогнулась, представив, что сейчас придется выйти наружу. Элизабет слышала, как люди отца отзывались о проливе, о его водоворотах и течениях, способных потопить целый корабль, о гигантских созданиях, обитающих в его глубинах, и о волнах небывалой высоты и мощи. Ей стало плохо при одной только мысли об этом. Быть может, лучше остаться в Ирландии и найти подходящий монастырь здесь? «Нет», – выдохнула она, отталкиваясь от двери и заставляя себя выйти под дождь, ледяные иглы которого тут же впились в нее. Большая часть здешних земель принадлежит ее отцу. Если она останется, он обязательно разыщет ее.

Переходя улицу, Элизабет уловила какое-то движение впереди между домами. Она испуганно замерла на месте, решив, что это Роберт. Но потом, разглядев сквозь завесу дождя три фигуры, приближающиеся к ней, девушка развернулась и бросилась обратно в дом, скрываясь в спасительной темноте. Тяжело дыша, она затаилась, вслушиваясь в грубые мужские голоса. Заметили они ее или нет? Она на цыпочках подошла к двери и осторожно выглянула наружу. Мужчины остановились посреди улицы. Ей показалось, что один из них смотрит прямо на нее. Отпрянув, она выронила одеяло, попятилась к лестнице и быстро поднялась по ступенькам, вздрагивая при каждом скрипе. Оказавшись наверху, она прошла по заплесневелым доскам пола и спряталась за одной из кроватей. Сердце у нее колотилось так громко, что она боялась, как бы мужчины на улице не услышали его стук.

«Господи милосердный, сделай так, чтобы они не нашли меня».