Отступники

Лерой перешагнул через ограждение на палубу и скрылся в кабине. Нова скользнула за ним, закрыв за собой дверь.

Кабина оказалась тесной и до того набитой барахлом, что Лерою пришлось пробираться боком, следуя за женщиной, которая уверенно направилась в сторону кормы. Вдоль стен стояли открытые полки, забитые всякой всячиной, от моющих средств до консервных банок и бутылок вина. Дровяная печурка в дальнем углу служила источником света, а грела так, что в комнате было нечем дышать. Слева от нее высились еще полки и ящики всевозможных форм и размеров, полные тарелок, кастрюль и полотенец, аккуратно сложенных стопками. Справа было скопище старых принтеров, компьютерных мониторов, сканнеров, а также офисный ксерокс, ламинатор, коробки с голубыми латексными перчатками и пачки, пачки, пачки бумаги разнообразнейшей плотности и всех цветов. Под потолком были протянуты веревки, настоящий лабиринт веревок, на которых сушилось белье и сохли бумажные документы.

– Милли, – Лерой обратился к женщине, которая, положив на ящик с папками свой пистолет, стала снимать с веревки листы бумаги. – Познакомься, это Нова. Она племянница Аса.

– Я знаю, кто она такая, – бросила Милли, выравнивая края стопки. Затем она вынула из ящика пустую папку и вложила листы в нее. – Добро пожаловать на борт, Нова Маклейн.

– Эээ. Вообще-то, я Артино.

Милли переглянулась с Лероем и протянула ей пакет.

– Больше нет.

Нова приняла пакет, раскрыла папку и посмотрела на верхний лист. Это было свидетельство о рождении, простое и незамысловатое, как и полагалось документу времен Века Анархии. Тогда родильные отделения позакрывались, так что многие женщины рожали дома с помощью повитух, зачастую не имевших даже профессиональной подготовки. Приняв роды, далеко не все они заморачивались оформлением хоть каких-то бумаг, особенно учитывая, что государственные учреждения тогда не функционировали и никому не было дела до подобных документов. Нова знала, что она, как и Эви, появилась на свет дома, но, насколько ей было известно, родители так и не озаботились получением свидетельств о рождении дочерей.

А этот документ выглядел весьма достоверно и был снабжен печатью и подписью некой Дженис Кендалл, акушерки. Имелись там и подписи ее воображаемых родителей Роберта и Джой Маклейн. Здесь был указан день ее рождения, и он совпадал с ее настоящим днем рождения – 27 мая – видимо, для того, чтобы Нова случайно не ошиблась, если кто-то спросит.

А в центре страницы, напечатанное красивым «рукописным» шрифтом, красовалось ее имя.

Почти ее.

Нова Джин Маклейн.

– Я что, похожа на шотландку?

– Шотландцем был твой отец, – сказала Милли, открывая крышку сканнер и доставая оттуда листок, – Ты пошла в мамашу.

Нова уже открыла было рот для возражений – ее отец был итальянцем, а мама филиппинкой, и ей хотелось думать, что она унаследовала черты обоих – но остановилась. Какая разница, что мир подумает о ее имени или о том, от кого ей достались черные волосы и голубые глаза? Какая разница, что кто-то подумает, будто ее родители – какие-то Роберт и Джой.

С фамилией Артино она не смогла бы получить доступ на испытания Отступников, а Нова Джин Маклейн было ничем не хуже любого другого поддельного имени.

Она приподняла свидетельство о рождении. На следующей странице была заявка на участие в испытаниях, заполненная на старенькой пишущей машинке.

Имя: Нова Джин Маклейн

Псевдоним: Бессонница

Сверхспособность: Не нуждается в сне или отдыхе; остается бодрой и активной без снижения работоспособности при полном отсутствии сна.

– Бессонница, – пробормотала Нова. Не совсем то имя, которое способно поразить страхом ее потенциальных недругов – но, в общем, не так уж плохо. Интересно, это Лерой выдумал или Милли.

– На последней странице тебе нужно расписаться, – Милли протянула ей шариковую ручку. – Смотри, не ошибись с именем.

Нова, не отрывая глаз от бумаги, взяла ручку. Волны мерно, с силой бились о борт лодки.

– Я живу на углу Восточной Девяносто четвертой и Вэллоуридж? – Она нахмурилась. – В том районе вообще-то есть дома, пригодные для жилья?

– А что, лучше было бы указать заброшенный туннель на бывшей станции метро «Мишн-стрит»? – усмехнулась Милли.

Нова подняла голову.

– Просто не хочу, чтобы кто-то, начав меня проверять, явился по адресу и вместо жилого дома обнаружил там магазин, сгоревший двадцать лет назад, или что-то в этом роде.

Милли раздраженно взглянула на Лероя, а тот умиротворяюще улыбнулся в ответ.

– Я вам не дилетант, – сказала она как плюнула. Согнувшись над письменным столом, она принялась раскладывать по коробочкам разбросанные ручки, клейкие листочки и бритвенные лезвия. – Если кто-то явится с проверкой по адресу, обнаружит домик на две спальни, который больше сорока лет назад приобрел Питер Маклейн.

– Это еще кто такой?