Отсутствующая структура. Введение в семиологию

21 О том, что язык предопределяет видение реальности, см Benjamin Lee Whorf, Language, Thought and Reality, Cambridge, New York, 1956 Популярное изложение теории Уорфа см Stuart Chase, Il potere delle parole, Milano, 1966 (глава "Слова и видение мира"), обсуждение этого вопроса: Herbert Landar, Language and Culture, Oxford Un Press, Ν Υ, 1966, часть V, "Культура".

234

всяком случае, не правила организации сообщений, то ли избыточ­ных, то ли информативных в зависимости от намерений говорящего, но структуры, информативная способность которых уравновешива­ется стабильными, привычными системами ожиданий, которые ни­когда и ни при каких условиях не подвергаются переоценке. И тогда архитектура — это риторика в том смысле, на который указано в A.4.II.2.

В ту же самую рубрику риторической кодификации попадут также перечисленные выше синтаксические коды, потому что неверно, что любая пустая архитектурная форма, наделенная чисто дифференци­альным значением (пилястр или балка), может нести любую коммуни­кативную нагрузку: они, эти формы, допускают передачу только такой коммуникации, к которой привыкла западная цивилизация, усвоившая определенные представления о статике и динамике, евкли­довой геометрии, и, выглядя устойчивыми и неподверженными влия­ниям времени, живут по правилам одной-единственной граммати­ки — грамматики строительства, и потому по праву могут быть прописаны по ведомству науки о строительстве.

5. Архитектура: вид массовой коммуникации?

I. Риторика в архитектуре

I.1.

Если архитектура представляет собой систему риторических правил, призванную выдавать потребителю те решения, которых он от нее ожидает, пусть слегка приправленные новизной и неожидан­ностью, то чем тогда архитектура отличается от других видов массо­вой коммуникации? Мысль о том, что архитектура является одной из форм массовой коммуникации, распространена достаточно широ­ко 22. Деятельность, обращенная к разным общественным группам с целью удовлетворения их потребностей и с намерением убедить их жить так, а не иначе, может быть определена как массовая коммуника­ция даже и в самом расхожем обыденном смысле слова без привлече­ния соответствующей социологической проблематики.

I.2.

Но даже если привлечь эту самую проблематику, все равно архитектура предстанет наделенной теми же характеристиками, что и массовая коммуникация 23 . Попробуем указать на некоторые из них.

1) Архитектурный дискурс является побудительным, он исходит из устойчивых предпосылок, связывает их в общепринятые аргументы и побуждает к определенному типу консенсуса (я согласен организовать свое пространство проживания так, как ты мне это советуешь сделать, потому что эти новые формы мне понятны и потому что твой пример убеждает меня, что живя так, как ты, я буду жить еще удобнее и комфортабельнее).

2) Архитектурный дискурс является психогогическим; с мягкой на­стойчивостью, хотя я и не отдаю себе отчета в том, что это насилие, мне внушают, что я должен следовать указаниям архитектора, кото­рый не только разрабатывает соответствующие функции, но и навя­зывает их (в этом смысле можно говорить о скрытых внушениях, эротических ассоциациях и т. п.).

22 См. G С Argan, R Assunto, В Munari, F Menna, Design e mass media, in "Op Cit.", n 2, Architettura e cultura di massa, in "Op Cit. ", n 3, Filiberto Menna, Design, comunicazione estetica e mass media, in "Edilizia moderna", n 85

23 Недавнее и наиболее полное исследование на эту тему Renato De Fusco, L'architettura come mass-medium, Bari, 1967

236

3) Архитектурный дискурс не требует углубленной сосредоточен­ности, потребляясь так, как обычно потребляются фильмы, телевизи­онные программы, комиксы и детективы (так, как никогда не потреб­ляется искусство в собственном смысле слова, которое предполагает поглощенность, напряженное внимание, благоговение перед произве­дением, без которого нет понимания, уважения к авторскому замыслу) 24

4) Архитектурное сообщение может получать чуждые ему значе­ния, при этом получатель не отдает себе отчета в совершившейся подмене. Тот, кто видит в Венере Милосской возбуждающий эроти­ческий объект, понимает, что подменяет ее исходную эстетическую функцию, но тот, кто пользуется венецианским дворцом дожей как укрытием от дождя или размещает солдат в заброшенной церкви, не осознает свершенной им подмены.

5) И в этом смысле архитектурное сообщение предполагает как максимум принуждения (ты должен жить так), так и максимум безот­ветственности (ты можешь использовать это сооружение, как тебе вздумается).

6) Архитектура подвержена быстрому старению и меняет свои значения; чтобы это заметить, не надо быть филологом, иная судьба у поэзии и живописи, а вот с модами и шлягерами происходит то же самое.