Оттенки полуночи

- Да, но ты и я, мы оба знаем, что не пьяный водитель лишил тебя матери и брата. С ними произошло что-то еще, не так ли? Что-то, что ты сохраняла в тайне все эти годы. - Он говорил это мягко, терпеливо, уговаривая довериться ему. И боже, она хотела довериться ему. Она должна была разделить это с кем-то, и глубоко в сердце она понимала, что этот “кто-то” – Кейд. – Все хорошо, Алекс. Ты можешь рассказать мне правду.

Она закрыла глаза, чувствуя, как ужасные слова – ужасные воспоминания – кислотой обжигают ее горло. – Я не могу, - пробормотала она. – Если я расскажу это, то все, что я пыталась оставить позади…все, что я так сильно старалась забыть…это все вновь станет реальным.

- Ты не можешь потратить всю свою жизнь, убегая от правды, - сказал он, и некая странная нотка закралась в его голос. Грусть, которая говорила ей, что он понимает то бремя, что она несет на себе. – Отрицая правду, ты никогда не заставишь ее исчезнуть, Алекс.

- Это не так, - тихо ответила она. Глубоко в душе, она понимала это. Она устала убегать и бороться, чтобы ее прошлое оставалось забытым. Она хотела освободиться от всего этого, а это значило посмотреть правде в глаза, независимо от того, какой ужасной или непостижимой она может быть. Но страх был сильным врагом. Возможно, даже слишком. – Я боюсь, Кейд. Я не знаю, достаточно ли я сильна, чтобы в одиночку с этим справиться.

- Да. - Он запечатлел крошечный поцелуй на ее плече, затем пристально посмотрел в глаза. – Но ты не одна, Алекс. Я с тобой. Скажи мне, что произошло. Так я узнаю тебя, если ты позволишь.

Она выдержала его умоляющий взгляд и нашла толику своей храбрости в глубинах его стальных глаз. – Мы провели такой прекрасный день вместе. Мы устроили пикник возле воды, я учила Риччи делать сальто с пирса. Ему было всего шесть, но он ничего не боялся и всегда пробовал делать то же, что и я. Был такой прекрасный день, наполненный радостью и любовью.

Пока темнота не накрыла болота, принося с собой хаос.

- Я не знаю, почему они выбрали нашу семью. Я долго искала причину, но до сих пор не в состоянии понять, почему они вышли из тьмы, чтобы напасть на нас.

Кейд осторожно погладил ее, когда она с трудом подбирала слова, которые он сказал вместо нее. – Иногда нет никаких причин. Иногда это просто происходит, и у нас нет возможности понять причины этого. Жизнь и смерть не всегда логичны.

Иногда смерть выскакивает из темноты как призрак или монстр, слишком ужасающий, чтобы быть настоящим.

- Их было двое, - пробормотала Алекс. – Мы даже не знали, что они там были, пока не стало слишком поздно. Было темно, и мы все сидели на веранде, расслабляясь после ужина. Моя мама сидела там с нами, Риччи устроился у нее не коленях, а она читала нам Винни-Пуха перед сном, когда из ниоткуда появился первый и набросился на нее.

Рука Кейда замерла. – Ты говоришь не о человеке.

Она сглотнула.- Нет. Это был не человек. Это никак не мог быть…человек. Это было что-то другое. Что-то злое. Оно укусило ее, Кейд. А потом другой впился в Риччи своими зубами.

- Зубами, - спокойно сказала он, не было никакого шока или неверия в его голосе, только мрачное понимание. – Ты имеешь в виду клыки, Алекс? У нападавших были клыки.

Она закрыла глаза, поскольку слова тонули в невозможности. – Да. У них были клыки. И их глаза…они пылали в темноте, как горящие угли, а их зрачки были узкими и вытянутыми, как у кошек. Они не могли быть людьми. Они были монстрами.

Прикосновения Кейда успокаивали, когда ужас той ночи предстал перед ее глазами. – Все в порядке. Теперь ты в безопасности. Мне очень жаль, что меня не было там, чтобы помочь тебе и твоей семье.

Чувство было сладким, но маловероятным, учитывая то, что он не мог быть старше нее больше, чем на несколько лет. Но от искренности в его голосе, она понимала, что он именно это и имел в виду. Независимо от их разногласий и чудовищности зла, с которым они столкнулись, Кейд находился бы рядом с ней против опасности. Он обезопасил бы их, когда никто не смог.

- Мой отец пытался бороться с ними, - сказала Алекс, - но все произошло настолько быстро. И они были намного сильнее, чем он. Они сбили его с ног, как будто он не был преградой. К этому времени Риччи был уже мертв. Он был таким маленьким, он не смог бы выжить после такого насилия. Моя мама кричала отцу, чтобы он спасал меня. “Не дай моей дочери погибнуть!”. Это были ее последние слова. Тот, который держал ее, вонзил свои зубы в ее горло. Он не отпустил ее, просто замкнул свою челюсть. Он…О, Боже, Кейд. Это прозвучит глупо, но он…пил ее кровь.

Слеза скатилась по ее щеке, и Кейд еще крепче обнял ее, предлагая такой необходимый ей комфорт. – Это не звучит глупо, Алекс. И я прошу прощения за то, что ты и твоя семья пережили. Никто не должен переносить столько боли и потерь.

Хотя она не хотела вновь переживать это, но когда воспоминания вновь были подняты из глубины ее сознания, Алекс почувствовала, что не может больше держать их в себе. Не тогда, когда Кейд держал ее в своих объятиях, даря ей ту теплоту и безопасность, которых она никогда не чувствовала.