Ответ где-то рядом

Три месяца назад её сожитель Лавочкин Николай Ильич обратился в жилищно-коммунальную службу, чтобы ему сделали перерасчёт, так как его подруга уже долгое время не проживает с ним, так как сбежала от него. Никаких подтверждающих документов он не предоставил, но и оснований подозревать его в чём-либо предосудительном тоже не имелось. Представители жилищно-коммунальной службы обратились участковому, тот походил по квартирам и окрестным дворам, но так ничего не выяснил. Информацию взяли на учёт, но никаких дополнительных мероприятий проводить не стали. И вот сейчас, когда потребовалось предъявить хотя бы какого-то кандидата на личность погибшей женщины, полиция Туманогорска направила в райцентр данные на Анохину Надежду Васильевну, включая образцы её ДНК, предоставленные сожителем. Но проведённый сравнительный анализ отверг и эту версию.

Кроме того, отпечатки пальцев жертвы в базе данных полиции не числились, а, стало быть, потерпевшая не имела криминального прошлого, и это также лишало следственные органы возможности за что-то зацепиться. В итоге дело о найденном на городском пустыре Туманогорска трупе закрыли в связи с отсутствием состава преступления и сдали в архив. Фоторобот жертвы, составленный с помощью специальной компьютерной программы, разослали по всем ближайшим подразделениям полиции и с чувством исполненного долга об этом деле забыли, и постепенно жизнь в маленьком городке, где началась вся эта история, стала возвращаться в прежнее мирное русло.

Глава 2. Расследование продолжается

Когда-то я была одной из вас: людей, чей день расписан по минутам и чей жизненный план составлен на пятьдесят лет вперёд. Я планировала вырастить детей, увидеть внуков. А ещё я хотела объездить так много стран, сколько смогу. Мечтала пройти тропой древних инков и попытаться разгадать секрет загадочных индейцев майя, хотела вживую увидеть комодских драконов и коснуться рукой облаков, оказавшись на недоступной вершине священной горы. А дожив до пенсии, я надеялась написать книгу о своих приключениях, чтобы оставить людям добрую память о себе, и, оказавшись на смертном одре, хотела бы сознавать, что я многое успела в этой жизни и ухожу без сожалений об упущенных возможностях. Вот только никакого смертного одра у меня не было. Не было шанса попрощаться с близкими. Не было даже времени осознать, что жизнь моя так внезапно и нелепо подошла к концу. Я просто не вошла в новый день, оставшись жить в прошлом. И даже имя моё тоже исчезло из этого мира, словно я никогда не жила на этом свете.

Сейчас у меня нет никаких планов, мне некуда торопиться, и остаётся лишь ждать, пока чья-то сердобольная душа не сумеет извлечь из небытия крупицы моей прошлой жизни, позволив людям узнать хотя бы моё имя, коли на большее я уже не могу рассчитывать.

Наступил июнь. В семье Елисеевых всё шло своим чередом. Тимофей-младший окончил детский сад и готовился к поступлению в школу, Борис и Катя работали, одновременно строя планы о поездке к Чёрному морю, и только Тимофей Савельевич тихонько скучал, так как за пару десятков лет работы следователем привык всё время работать головой, а отсутствие постоянной возможности шевелить мозгами сказывалось на его настроении. Он хандрил, но изо всех сил старался не показывать этого.