Ответ Империи

– И будет. Линии-то уже по всем районам. А по деревням радиомодемы. А дальше вообще пойдет интеграция мо́бил (он произнес это слово с ударением на «о», а не на «и») и компьютерных линий связи, с прошлого года работы развернуты.

– Мультисервисная? А почему хотят объединять с Калужской, а не с Орловской?

– А по архитектуре сети и транспорта! Если с Орловской объединить, получится длинная область, как Чехословакия, и линии надо сначала в центр области тянуть, а затем – перпендикулярно – в Москву. А так новая область идет вдоль железной дороги от Москвы, и там идет и эмпээсовский ведомственный канал, и областной. Регионы расходятся от Москвы радиальными лучами. Экономия.

«Так. Надо пользоваться случаем и просветиться в местной информатизации».

– А вот не возникало таких идей, чтобы не изобретать велосипеда, взять и просто заимствовать интернет-технологии с Запада?

– Да вы что? Интернет сделан нерационально! Из-за ихней идеи, чтобы в одной сети были и жук и жаба, к черту летит вся надежность и безопасность. Когда у них было это внутри США, все это как-то держали под контролем, а сейчас, когда сетка расползается по разным странам, – ну вот какое-то время традиции еще продержатся, пока за пределами США это забава интеллектуалов, а потом будет такой гадюшник… Теперь смотрите, что у нас. В систему ОГАС входят три основные сети. «Компас» – это органы власти друг с другом и с госбюджетниками. «Калина» – народное хозяйство, предприятия, банки, КБ и прочее. «Домолиния» – это сейчас усиленно развивают – домашняя сеть для населения. На нижнем уровне сети разделены, в учреждении могут быть одновременно терминалы нескольких сетей. Понятно?

– Ну и есть сетки более узкого назначения – у военных, у научных учреждений, наконец, Внешсеть есть – это откуда из Союза можно выйти в интернет.

«Тотал контрол, стало быть. Но с другой стороны, средний российский юзер и так на русскоязычном ресурсе тусуется, то бишь поурезали всякие варезники, спамеров, порнуху, вирусняк, трояны и гопничков. А что же осталось? Или все там платное? И по разрешению партии? Хотя то, что не будут на работе лазить в «Одноклассников», однозначно».

– А вот что вы думаете, – собеседник Виктора понизил голос и нагнулся к его уху, – насчет слухов, что в Брянске разбежалась секретная лаборатория, в которой готовили киборгов для разведработы в разных частях света?

– Ничего не слышал.

– На ресурсе «Брянского рабочего» есть обращение от МВД, почитайте. Граждан просят обращать внимание на людей, имеющих странную одежду или одетых сильно не по сезону, говорящих странно или на неизвестных языках, и самое главное – обладающих способностями, недоступными другим людям. Понятно?

Виктор пожал плечами. Обращения он по понятным причинам не видел. Может, розыгрыш?

– Заметьте: обладающих способностями, недоступными другим людям. Вот…

Бежица была до вершин заводских труб залита стылым утренним туманом. В фойе института, который правильно, но менее звучно назывался ГПИстроймаш, Виктора встретил газетный киоск, сиявший глянцем технических изданий; на видном месте красовались айтишные. От названий рябило в глазах: «Вычислительные сети», «Администрирование ИС», «Процессоры в народном хозяйстве», «Вестник программирования», ну и все тот же научно-популярный «Человек и компьютер».

– А политические – «Правду», «Известия» – уже разобрали?

– Да их не завозили, – полудремотно произнесла киоскерша, – они теперь в сети есть, и каждый час там что-нибудь свежее. Вот журналы людям тяжело с экрана читать, глаза устают. Будете брать «Зарубежное ВВВ-обозрение»? Его разбирают, вот номер отложила, а человек не пришел…

Проектный когда-то рос вместе с Виктором и городом. В шестидесятых, сметя в труху ряд из потемневших частных избушек на Институтской, словно с неба свалился унылый хрущевский брусок из силикатного кирпича, который для разнообразия красили то в зеленый, то в неформатный розовый цвет. Через десятилетие за углом, прямо напротив битмовского Нового корпуса, появилась пристройка, в силу противоречий эпохи пытавшаяся совместить режим всемерной экономии с претензиями на новую сталинскую классику, а вскоре растущее дитя слилось с оранжевой четырехэтажкой довоенной школы в стиле «конструктивизм», благо через пару кварталов отгрохали новую и современную.

Коридоры учреждения седели от пыли, которую хулиганствующие сквозняки выдували из-за больших полиэтиленовых завес, что там и сям отгораживали куски коридоров: шел ремонт, и рабочие в синем смесовом молескине, казалось, кружились за этими завесями в шаманских танцах под бубновый звон металлопрофилей и визг электроотвертки.

– Так, Виктор Сергеевич, – окликнул его Каморин, невысокий и коренастый парень лет тридцати, – вот в этом крыле – с этого кабинета по этот. Обжим, прозвонка, маркировка по схеме. Дело простое, но если у молодых какие проблемы, подсказывайте. На витую массово недавно переходить начали. Сами понимаете.

– Ясен пень. У админа ламер как-то спрашивает: «Какой кабель лучше, витая или коаксиал?» «Ну, если удавиться, то коаксиал…»