Ответить эху

— Будем продолжать поиски, — высказался Коновалов, — и раскручивать арестованных.

— Ничего другого не остается, — поддержал Раскотин.

Расследование четко разделилось на две части. Тема незаконного клонирования была раскрыта практически полностью. Получены показания, выявлены виновные и их пособники, захвачена аппаратура. Дело плавно и неуклонно шло к логическому завершению — к передаче в суд.

Вторая часть расследования забуксовала. Следствие не располагало никакими прямыми и даже косвенными уликами относительно пропажи людей. Ничего не было известно и о тех, кто создавал тренировочный лагерь и вербовочный пункт.

Раскотин уже отдал приказ о разделении дела на две самостоятельные части и проведении отдельных расследований. В противном случае можно было тянуть с процессом бесконечное время.

Именно этим вопросом и занималась группа, когда к ним вдруг нагрянул начальник управления собственной персоной. К тому же не один.

— Извините, что помешал, Павел Сергеевич, — сказал генерал-полковник Раскотину. — Позвольте представить… начальник научно-технического направления второго главного управления КГБ полковник Каверин Николай Александрович.

Он указал на высокого молодого на вид мужчину в темно-сером костюме. Крупные черты лица, проницательный взгляд серых глаз, короткая стрижка, небольшие усы. Движения легкие и плавные — полковнику явно не чужд спорт.

— Своего спутника Николай Александрович представит сам. — Генерал-полковник отшагнул в сторону и посмотрел на Каверина.

Тот поздоровался и четко поставленным баритоном сказал:

— Я руковожу направлением, которое курирует работы в области создания новых технологий, представляющих особый интерес для безопасности государства. Мой спутник — профессор Гудков Денис Анатольевич. Он руководит одним научно-техническим институтом, чья деятельность как раз и лежит в сфере интересов моего направления.

— Очень приятно. — Раскотин поздоровался с гостями и посмотрел на начальника, как бы спрашивая того, какое отношение к работе его группы имеют гости.

Генерал-полковник взгляд расшифровал верно.

— Дело в том, Павел Сергеевич, что наши гости могут помочь вам в той части расследования, которая стоит на месте. И разобраться с загадками исчезновения вашего агента и некоторых подозреваемых.

Раскотин переглянулся с Коноваловым и Трофимовым и посмотрел на Каверина.

— Что ж… будем благодарны…

Каверин заметил удивление в глазах разведчиков и позволил себе едва заметную улыбку. Реакция хозяев кабинета его ничуть не удивила. Потом он погасил улыбку и серьезно сказал:

— Прежде чем Денис Анатольевич перейдет к сути дела, я хочу заявить, что все сказанное здесь относится к государственной тайне высшей категории. И с этой минуты вы становитесь носителями информации, о которой в стране знают всего полтора десятка человек. Не считая сотрудников института профессора Гудкова.

Такое начало слегка обескуражило разведчиков, и они особым интересом смотрели на профессора.

Тот выглядел ровесником Трофимова. Подтянутая фигура, широкие плечи, крупные ладони, словно у кузнеца. На лице почти нет морщин, светло-серые глаза смотрят весело и уверенно.

Судя по тому, насколько свободно чувствует и ведет себя профессор среди высоких армейских чинов, в подобных компаниях он бывал часто.

— Что ж, перейдем к делу, — взял слово Гудков. — Информация о захваченной аппаратуре поступила к нам через сутки после ее доставки в столицу. Мне позвонил полковник Каверин и попросил отправить экспертов, чтобы осмотреть ее. Два дня мои люди, а потом и я копались среди обломков. И еще два дня проводили тестирование и проверку уцелевших узлов и блоков. После чего мы с высокой долей достоверности смогли определить устройство узлов и их приблизительное назначение. Вот поэтому и приехали к вам.

Гудков сделал паузу, посмотрел на военных. Он сумел заинтриговать и вызвать интерес к рассказу. Но теперь предстояло сказать то, во что обычному здравомыслящему человеку не так легко поверить.

— Устройство, захваченное вами в парке, является системой, способной перебросить человека в другое измерение. Говоря проще — это аналог машины времени.

— Как? — не сдержал удивления Коновалов. — Машина времени?

— Вы серьезно? — подал голос Раскотин.

— Абсолютно, — невозмутимо ответил Гудков. — Это довольно оригинальная модель сложной системы, способной, выражаясь литературным языком, «пробить» дыру во временном континууме. По крайней мере поначалу мы так и думали. Пока не обнаружили еще кое-что.

Гудков раскрыл «дипломат», который принес с собой, достал несколько небольших листов и раздал их присутствующим.

Раскотин, Трофимов, Коновалов и даже генерал-полковник с интересом смотрели на фотографии блоков, изъятых из развороченного взрывом аппарата.

— Вот этот узел, обозначенный как А-11, относится к блоку управления высокоплотным полем. А блок А-18 скорее всего служит для постоянной подстройки системы к периодически изменяющимся параметрам.

Офицеры и генералы переводили взгляд с фотографий на профессора. Они мало что понимали в специализированной технике и ждали объяснений.