Овсянка, мэм!

Я опустилась на старинный деревянный стул и завела вежливый разговор о погоде. Когда эта тема себя исчерпала, я посочувствовала:

– Должно быть, вам нелегко вести хозяйство?

– Вы правы. Приход большой, но бедный. – Она разрезала кекс, налила чай и села за кухонный стол напротив. – Нам с Джеймсом бывает непросто. По правде говоря, мы экономим каждый пенни.

– Неужели вы справляетесь одна?

Поддерживать чистоту в таком доме, должно быть, настоящее мучение. Одни только полы вымыть – щербатые, каменные – та еще работа! И ведь наверняка тут по старинке обходятся тряпкой и щеткой. Руку даю на отсечение, тут не найти новомодных кристаллов-пылежоров и прочих магических помощников, облегчающих нелегкий домашний труд. Магические штучки не по карману беднякам, нанять помощницу по хозяйству обойдется куда дешевле.

Рут Миллер посмотрела на свои руки – с короткими ногтями и загрубевшей кожей – и вскинула голову.

– Три раза в неделю мне помогает миссис Харрис. Большее нам не по средствам. Джеймс откладывает деньги на ремонт церкви.

Когда ему это позволяют. Ни за что не поверю, что финансами заправляет викарий, который производит впечатление человека слегка не от мира сего. Он бы довольствовался маргарином вместо масла и опилками вместо чая, только бы выделить побольше денег на благие дела.

– Для вас большое облегчение, что леди Хэлкетт-Хьюз оставила викарию наследство.

Она принялась раскладывать по тарелкам ароматный кекс.

– Главное, что Джеймс счастлив. Ремонт церкви – это его заветная мечта.

В голосе ее вдруг отчетливо послышалось неодобрение. Так-так, не настолько все гладко между братом и сестрой, как мне хотят показать!

– Очень похвальная мечта, – заметила я, когда она умолкла.

– Вероятно, – ела Рут так же быстро и энергично. Эта девушка явно не привыкла терять ни минутки. – Хотя после наверняка будет что-нибудь еще. Джеймс больше переживает о бедных, чем о собственном благополучии.

– Кхм, – сказала я.

Осудить такое добросердечие мне не позволяли приличия, а одобрить – совесть. Нелегко жить с человеком, который отдает чужим последнюю монетку, в то время как его родная сестра выбивается из сил.

Губы мисс Миллер сжались.

– Не подумайте, что я жалуюсь. Я только пыталась объяснить, почему согласилась купить травы у мистера Джоунса.

– Согласилась? – воскликнула я. – Разве не вы сами…

– Нет! – перебила она живо. – Мистер Джоунс случайно узнал, что я делаю покупки у аптекаря в Лозборо, и пришел ко мне. Я тут же согласилась. Так выходило намного дешевле, и не надо было никуда ехать.

– Могу вас понять.

Кто бы, находясь в стесненных обстоятельствах, не ухватился за выгодные условия?

– Мне следовало поговорить с леди Присциллой. – Она на миг виновато опустила плечи. – Но мне даже в голову не пришло, что мистер Джоунс не заручился ее согласием!

– Этот мистер Джоунс! – вздохнула я и попробовала лимонный кекс. Очень недурно! – Боюсь, временами его трудно контролировать.

Рут с кровожадным видом стиснула вилку. На месте мистера Джоунса я бы постаралась не показываться ей на глаза.

– Я готова принести извинения леди Присцилле. Надеюсь, она не держит на меня зла?

– Только на Джоунса, – заверила я, с удовольствием допивая чай.

На заварку в этом доме не скупились, и сахара с молоком не жалели. Викарию очень повезло.

Мисс Миллер подалась вперед.

– Послушайте, мисс Райт, мне очень нужны травы! Я хотела бы покупать их у леди Присциллы. Вы не могли бы это с ней обсудить?.. Еще чаю? Кекса?

– Спасибо, – поблагодарила я, подставляя чашку. – Очень вкусно. Почему бы вам самой не выращивать необходимое? Вряд ли вам так много надо. Грядка или две…

– Я пыталась, – призналась она, так энергично размешивая сахар, что напиток едва не выплескивался на скатерть. – Но места здесь плохие, сплошные камни. Да и садовод из меня ужасный.

– Не наговаривайте на себя. У вас чудесные георгины и душистый горошек.

Хвалила я от души. Цветы в самом деле были на зависть.

– Это заслуга Джеймса. Может, он и сумел бы вырастить что-нибудь еще, но у него так мало свободного времени…

И никакого желания заниматься домашними делами.

Неудивительно, что дом такой пустой. Рут Миллер некогда вязать салфетки и коврики, у нее и без того забот полон рот.

Она с негромким стуком поставила чашку на блюдце и заявила решительно:

– Мисс Райт, я хочу сделать вам деловое предложение.

Я чуть не поперхнулась чаем.

– Да?

– Я давно делаю кремы и мыло. Все женщины Дорсвуда ими пользуются. Но я, конечно, не беру за это денег.

– Разумеется, – усмехнулась я.

На продажу косметики нужна лицензия, которую получить не так-то просто, да и плата за нее немалая. Зато никто не может запретить человеку делать лосьоны и маски для своих друзей. Которые, конечно, в долгу не оставались. Надо думать, немного яиц, масла или корзина яблок составляли неплохое подспорье к скудному рациону викария.

– Я хочу заняться этим всерьез. Я все подсчитала. Покупать масла и экстракты выходит дорого, а делать их у меня не очень получается… Зато вы в этом сведущи, как я слышала от леди Присциллы.

– Простите? – Я подняла брови в вежливом недоумении.