Озерные арабы

Мы собрались провести следующие шесть недель на восточных озерах. Один раз мы заночевали в мадьяфе Саддама. В отсутствие отца роль хозяина выполнял его младший сын. В Эль-Кубабе тоже оплакивали Фалиха. Несколько человек, зашедших в мадьяф, были немногословны и вскоре ушли. На следующее утро к нам присоединились Ясин и Хасан, и мы направились к племени аль бубахит. Целых два дня я без устали оказывал медицинскую помощь в маленьких деревнях. Пройдя под мостом, по которому пролегало шоссе Басра — Амара — Багдад, мы достигли Тигра ниже Эль-Азайра и пошли вверх по течению мимо гробницы Эзры.

[20] Купол гробницы выложен зелеными и голубыми изразцами, она окружена пальмами. К ней примыкал ветхий дом для паломников. Сам Эль-Азайр — неказистый поселок, в котором останавливались грузовики и автобусы. На протяжении нескольких миль за поселком пустынные берега усеивали массивные печи для обжига кирпича, похожие на жертвенные алтари. Быть может, в подобных печах обжигали кирпичи, из которых возводился Вавилон… Кирпич шел на постройку домов в окрестностях Басры.

Мои размышления прервал Ясин:

— Говорят, недавно в этих местах на человека в реке напала акула и отхватила у него полноги.

Я знал, что в Басре на купающихся иногда нападают акулы, но Эль-Азайр расположен в восьмидесяти милях выше по течению и в ста пятидесяти милях от моря. Когда я выразил удивление, мои гребцы стали уверять, что у Эль-Азайра дурная слава из-за акул. Когда я был здесь в другой раз, один из жителей рассказал мне, что во времена, когда еще жил его отец, в период спада воды какая-то огромная рыба буквально перегородила своим телом реку. Пришлось рубить ее на куски прямо в реке.

Пока мы шли дальше, я стал расспрашивать, встречаются ли акулы на озерах. Хасан сказал, что несколько лет назад забили острогой небольшую акулу. Амара прервал его:

— А ты знаешь, что, пока ты отсутствовал, одного человека прикончила гиена? Он спал в поле за Маджаром. Гиена схватила его за лицо. Когда его нашли, он был мертв. Его опознали только по одежде.

Я сам видел гиену три года назад. Это была полосатая гиена; пятнистые гиены, более крупные, водятся только в Африке. В этих краях еще сорок лет назад встречались львы, но они были истреблены, когда у местных жителей во время первой мировой войны появились современные винтовки. Один из старых слуг Фалиха как-то сказал мне, что видел трех львов недалеко от Маджара, а другой описал охоту на льва вблизи Амары, в которой он некогда принял участие. Один из охотников когда-то убил льва из шомпольного ружья. Еще кто-то видел двух львят, которых группа маданов принесла своему шейху. Многие старики помнили те времена, когда по ночам в этих местах слышался львиный рык.

Мы повернули в широкий проток, ведущий к восточным озерам, и повстречались с большой двухмачтовой лодкой, доверху нагруженной тростниковыми циновками, которую гребцы с натугой вели на шестах по направлению к Тигру. Позже мы видели большой плот из сухого тростника длиной в сорок и высотой в десять футов. Плот лежал на берегу, оставленный на время без присмотра. Когда уровень воды поднимется, эта огромная связка тростника будет сплавлена вниз по течению — может быть, до самой Басры; там тростник разберут и продадут.

Байдат-эль-Нуафиль, где мы провели ночь, — самая большая деревня, которую мне довелось видеть на озерах: шестьсот сорок домов, но при этом ни одного мадьяфа. Дома стояли группами на полосах сухой земли, разделяемые водой. Когда уровень воды в Тигре был особенно низок, протоки совсем высыхали, и тогда Жители оставляли свою деревню и временно обосновывались на берегах Тигра. Вместе со своими соседями, аль буганам на севере и аль бубахит на юге, нуафиль вставляли шадда — большую, непокорную ветвь племени аль бу-мухаммед. Нуафиль держат буйволов, но их основное занятие — изготовление циновок, которые они вывозят на продажу. Большие парусные лодки — одну из них мы уже видели — вывозят циновки, когда вода поднимается достаточно высоко. В тот год стояла особенно высокая вода.

Мы остановились у старосты. Накормили нас очень плохо, и я был недоволен, так как перед этим оказывал помощь нескольким больным членам семьи старосты. Я решил, что жители деревни все отчаянные скупердяи и без сожаления расстался с ними. Мои товарищи полностью разделяли мои чувства — хозяин не дал нам на завтрак молока, подал только два стакана не слишком сладкого чая и хлеб. Ясин с отвращением сказал:

— Даже слюна не появилась!