Озеро призраков

— Было это в начале шестидесятых. Я только что принял присягу, меня распределили в часть и по прибытии сразу отправили в караул. Стоял я на посту, как сейчас помню, номер три. Лето кончилось, наступили сентябрьские дни, свистел ветер в кронах деревьев, осыпались листья… Спать мне тогда хотелось смертельно, сам не знаю почему, сон околдовывал меня, но я хоть и молодой был, крепился отчаянно. Охранял я лесной автопарк, десятка два грузовых и спецмашин на берегу озера, которые доставляли на объект оборудование и грузы. Спрятался я в затишке от ветра, чувствую, наваливается на меня что-то необъяснимо непонятное — не то явь, не то сон, словно я куда-то перемещаюсь. Вдруг слышу — шуршат листья, легко шуршат, то ли шаги, то ли дуновение ветра… Вмиг встрепенулся, огляделся — никого! Послышалось, думаю. Потом зазвякало невдалеке, похоже кто-то тент на машине развязывает. Иду на шум. Вижу, возле одной из машин две тени пытаются расстегнуть тент. Смутно их вижу. А тут луна вышла, такая круглая, яркая… И я разглядел грабителей. Один старый, совсем старик, с длинной узкой белой бородой, второй моложе, покостистей, оба в рубахах ниже колен, босые, орудуют молча. И какие-то они не настоящие, вроде как бы нарисованные мультяшки, плоские. Оторопь на меня нашла, хочу закричать: «Стой, стрелять буду!», а не получается, рот не разевается, не кричится, словно загипнотизирован. Кое-как передёрнул затвор автомата. Они услышали, и я дальше не понял — исчезли, растаяли, испарились. А я почти весь магазин расстрелял, палил не знаю, куда от страха. Прибежал разводящий с нарядом… Потом давал я объяснения. Меня внимательно выслушали, я дал подписку о неразглашении военной тайны и меня перевели в другую часть. Через много лет, работая здесь в органах, узнал, что не померещилось мне на посту… были отмечены и с другими солдатами такие случаи…

Никита Тимофеевич глубоко затянулся, стряхнул пепел и продолжал:

— Как-то попалась мне бумажка, рапорт особиста, служившего в этой части годами пятью после меня. Он писал о странных явлениях, происходивших на объекте, это касалось не самих изысканий, а того, что творилось с людьми — там начались повальные психические расстройства, при том не у тех, кто непосредственно занимался в лабораториях, а у солдат роты охраны, кто обслуживал столовую, они жили в казарме рядом с озером. Им мерещились призраки, привидения… Они посходили с ума и были отправлены в лечебницы.

— А из-за чего это происходило, он не писал? — спросил Николай.

— Об этом не говорилось. В начале горбачёвской перестройки объект расформировали, оборудование то ли вывезли, то ли законсервировали, исследования прекратили… Так что такие случаи, подобные вашему, — он встал и положил руку на плечо Николаю, — как видите, происходили.

— А почему именно со мной? — спросил Воронин. — Мы вместе живём. Афанасию хоть бы хны, а я…

— Я не могу ответить на этот вопрос, — пожал плечами Туляков. — Возможно, вы более восприимчивы к каким-то другим формам энергии.

— Так что мне теперь надо ждать, когда я с ума сойду?

— Вы имеете ввиду мои слова насчет лечебниц. Полноте. Не беспокойтесь. Не принимайте мои слова впрямую. Я просто, не подумав, ляпнул. Это формулировка тогда такая была… Их просто признали сумасшедшими и отправили в психлечебницы, чтобы не болтали лишнего… А если и сболтанут что-то особое, всегда можно сослаться, что они не в своем уме и городят, Бог знает что.

— Боялись, что секреты раскроют?

— Думаю, что да.

— От этого мне не стало легче.

— Хорошо. Чтобы вы не воспринимали всё произошедшее с вами в столь необычно мрачном свете, скажу, что эта канитель с призраками возникла не сегодня. Она тянется не одну сотню лет, — добавил Туляков, глядя на Воронина.

— А что ещё есть примеры? — спросил Афанасий.

— И не один десяток. Примеры подчас странные, порой смешные, чаще всего жуткие.

— Неужели такое и раньше случалось? — спросил Николай. — Я не одинок в своих глюках?

— Какие же это глюки! Реальная действительность. Да что я вам рассказываю! Я вам сейчас кое-какие бумаги покажу, — сказал Никита Тимофеевич, — и вы убедитесь, что я говорю правду.

Он прошёл в дом и стал рыться в книжном шкафу.

Слышно было, как несколько тяжелых книг упали на пол, он поднял их, поставил на полку, задвинул стекло. Стал отодвигать один за другим ящички, что-то бормоча про себя, наконец, воскликнул: «Ну, вот ты где! А я тебя ищу, красавица!» Появился с синей капроновой папкой.

— Вот, — сказал он, протягивая её Николаю. — Сберёг. Здесь документы, которые я собирал на протяжении многих лет, когда служил в органах в наших местах. Всё систематизировано. Любопытнейшие вещи! Это будет вам интересно и прояснит в какой-то мере, я надеюсь, вашу историю.

Николай принял объёмистую папку.

— Тяжёлая, — сказал он. — Сколько лет вы собирали этот материал?