Ожерелье из золотых пчел

– Не будет он при них нырять, высадит где-то. Короче, она сразу мне доложит. И ты выдвинешься.

– Как я его найду? Эта твоя… которая там с ним. Я могу ей позвонить?

– Ты идиот? Придет время, скажу где – и найдешь. Связь держишь через меня. Как парня возьмете, сообщите пассажиркам, что у капитана, ну, не знаю, сердечный приступ и вы везете его в больницу. Чтобы раньше времени кипеж не подняли, пусть Лукас их эвакуирует. Да, еще: парень нужен живой, говорящий. Усек? Позже скажу, как узнать моего человека, чтобы дел не натворили. Все понял?

Хлыщ кивнул.

– Тогда вали. Дай пожрать спокойно.

Бритвоглазый подскочил с места.

Богатые клиенты изумились бы, услышав этот разговор тонкого знатока искусств с бандитом-отморозком. А Ионидис, вальяжно развалившись, уже тыкал подскочившему официанту в меню.

Через несколько минут тот налил ему из бутылки прохладное зеленое вино. И торжественно вынес из кухни фирменное блюдо: кучу морепродуктов на овальном блюде.

Ионидис лениво ковырял вилочками в горе осьминогов, лангустинов, крабовых клешней. Размышлял: сейчас все зависело от того, справится ли она.

Сморщив нос, подозвал официанта:

– Дверь на кухню прикрой! Жареной рыбой на весь остров воняет!

Нехороший запашок шел и от самого этого дела. Обоняние и чуйка у Ионидиса были отличные.

Запах смерти

Крит. 1628 год до нашей эры

– Как он?

Арья нетерпеливо глянула за спину братца Сатура, который только что вышел из покоев отца. Там, в спальне, царил настоянный на тревожных запахах лекарств полумрак: окна завесили тканью, чтобы солнце не слепило Миносу глаза. На лежанке виднелся только белый бесформенный куль. Говорят, кожа царя покрылась гнойными язвами и не терпела прикосновения даже легкой накидки.

Арья злилась. Еще месяц назад Сатура и на порог бы не пустили. Минос не интересовался своими детьми. Только шлюшками. Но как почувствовал, что скоро предстанет перед богами, засуетился. Надо же оставить наследника. А вот ей по-прежнему сюда хода не было. Неприлично женщине видеть царя голым. Даже родне. Хотя несколько сот чужих женщин уже давно насладились этим зрелищем. Хорошо хоть, уговорила брата провести ее в комнату ожиданий.

– Ему плохо, – сказал Сатур.

– Знаю, что плохо. Насколько плохо? – Арья не скрывала раздражения. Ей надо было увидеть отца, пока он еще может говорить. Судя по всему, времени осталось немного.

Сатур пожал плечами:

– Зеро сказал, завтра с Тиры придет корабль, там есть очень хороший лекарь.

– Не смеши. – Арья тряхнула головой, отчего густые волосы заструились по груди змеями. – Хотел бы хорошего лекаря – позвал бы Климену. О чем вы там с Зеро договорились? Хотите ускорить встречу отца с богами?

– Тише! – Сатур боязливо оглянулся, хотя они в комнатке перед спальней были одни.

Только сладострастные голые вакханки, несущиеся в танце, призывно поглядывали на них с ярких фресок. Минос любил готовить своих посетительниц к тому, что их ждет. Сейчас плотоядные улыбки красоток казались насмешкой.

– Ладно, слушай. Дворцовый лекарь думает, что Минос может не дожить до полнолуния. – Сатур наклонился поближе и зашептал Арье в ухо: – Только Зеро сказал никому не говорить. До Игр. Там у него еще не все готово.

– Что? – Арья цепко схватила младшего брата за плечо. – До полнолуния – два дня. А до Игр – почти месяц! Зеро думает скрыть смерть отца?!

– Не совсем. Просто сейчас не время. Лучше, если он умрет перед самыми Играми. Поэтому Зеро и вызвал лекаря с Тиры. Вроде бы есть какие-то снадобья. Чтобы человек не говорил. Только дышал.

– Угу. А Зеро будет распоряжаться за него.

– Почему? Мы с ним вместе… Я же наследник. Отец меня выбрал.

– Про Верховную жрицу был разговор?

– Нет. Отец не хочет связываться с Клименой.

– Она что, останется? Ты же не сможешь править! Я за тебя волнуюсь!

– Не волнуйся. Зеро сделает так, что ее больше не выберут. Что-то там с ней произойдет.

Младший брат вдруг совсем по-ребячески закрыл рот ладонью:

– О боги! Он велел об этом молчать. Ты же меня не выдашь?

Арья ласково улыбнулась. Дурачок Сатур никогда не умел хранить секреты. И не мог ей противостоять. Так повелось с самого детства: она всегда была главной. Так должно и остаться.

– Не бойся. Мы же с тобой заодно! Только ты вот что: вызови служанку из спальни. Мне надо поговорить с отцом.

– Ты что?! Зеро разозлится! Тебе нельзя туда заходить!

– А тебе нельзя болтать о его планах. Ты же болтаешь! Да не трясись. Я на минутку. Всего-то сказать несколько слов.

– Как я ее вызову?

– Скажи, забегал мальчишка, велел ей зайти к Зеро. А ты пока вместо нее побудешь с отцом.

– Она же тебя увидит? Зачем я вообще взял тебя с собой!

– Не увидит. Я спрячусь. – Арья кивнула на массивное деревянное кресло в углу комнаты: оно было расписано картинками с теми же вакханками, но уже ласкающими друг друга в предвкушении главного блюда. За его спинкой мог смело скрыться небольшой отряд.

Сатур тяжело вздохнул:

– Только недолго. Ты обещала!