Ожерелье казненной королевы

Только на открытке у нее бриллиантовое ожерелье потрясающей красоты, а на этом портрете вместо того ожерелья была нитка жемчуга. Конечно, жемчужины были крупные, но все равно не шли ни в какое сравнение с тем ожерельем.

Тут дверь библиотеки скрипнула, раздались шаги, и в поле моего зрения возник мужчина лет сорока в вельветовых брюках и темно-сером свитере. По его спокойному, умиротворенному виду, без признаков шизофрении и нервного расстройства, я поняла, что он не принадлежит к съемочной группе. Вообще довольно приятный мужчина. Я порадовалась, что он застал меня в этой сцене, а не в первой, в морге. Здесь на мне хоть что-то было надето.

Пройдя несколько шагов, незнакомец увидел меня, остановился, потом попятился.

– Ох! – проговорил он, забавно тряхнув головой. – Вы живы? Слава богу! А то я уж по-думал, что здесь как в романе Агаты Кристи – труп в библиотеке!

– Так оно и есть, – грустно сообщила я. – Этот самый труп я и должна изображать.

– И что – вам непременно нужно здесь лежать? – проговорил он сочувственно. – Ваши все в гостиной пьют кофе. Вы к ним не хотите присоединиться?

– Я бы с удовольствием, – вздохнула я. – Да только нельзя: режиссер не велел вставать. Сказал, что поза очень удачная. Натуральная. Велел ее сохранять.

– Да, поза действительно очень натуральная, – согласился мой собеседник. – Что же делать? Может быть, попросить Венеру Викторовну, чтобы она принесла вам сюда кофе?

– Да разве эта Мегера… пардон, Венера Викторовна кого-нибудь слушается?

– Надеюсь, меня она послушается. – Он улыбнулся. – Вообще-то, это мой дом.

– Так вы – здешний хозяин! – запоздало догадалась я.

– Каюсь, это так. И зовут меня Андрей Константинович.

– А меня – Жанна… – представилась я. – Только мне сказали, что вы в отъезде.

– Был в отъезде, да вернулся, решил посмотреть, как проходят съемки. Очень я люблю кино и рад, что хоть как-то могу к нему прикоснуться. Ну так как насчет кофе?

Я не удержалась от такого соблазна.

Через несколько минут экономка, женщина средних лет с крысиной мордочкой, принесла на подносе две чашки кофе. Меня она окинула ненавидящим взглядом, впрочем, на хозяина дома тоже посмотрела неласково. Он только усмехнулся:

– Строга! Не одобряет моего увлечения кино!

Я хотела предложить ему уволить противную бабу, но промолчала, поскольку это не мое дело.

Андрей Константинович устроился за маленьким инкрустированным столиком, а я пила кофе лежа, бережно сохраняя позу трупа. Оказалось, что это не так трудно, только нужно было следить, чтобы кофе не пролился на тщательно нарисованную рану. Андрей Константинович поглядывал на меня с улыбкой. Взгляд его мне понравился – без наглости и превосходства. И улыбка приятная. Кофе его экономка заваривала отлично, за это небось ее и держат.

В процессе такого увлекательного занятия я решила совместить приятное с полезным, а именно удовлетворить свое любопытство, и спросила хозяина, кто эта красивая дама на портрете.

– Мария-Антуанетта, – сообщил он. – Несчастная королева Франции, казненная во время Французской революции 1789–1799 годов.

– Ах, ну да, я видела про нее фильм! – решила я продемонстрировать свою эрудицию.

Про открытку, которую я нашла в переплете старой тетради, я не стала упоминать – к чему говорить лишнее? Договорилась же я сама с собой, что, во-первых, никому больше не буду доверять, а во-вторых, меньше болтать.

Однако сейчас мне захотелось блеснуть перед этим симпатичным мужчиной эрудицией, показать ему, что умею не только изображать жертву убийства, и я с умным видом проговорила:

– Жемчуг на портрете очень красивый, но он не идет ни в какое сравнение с ожерельем Жанны де Ламотт…

Если я хотела его заинтересовать – мне это вполне удалось.

Андрей Константинович взглянул на меня удивленно и протянул:

– Вы знаете про это ожерелье? Интересно, откуда? В фильме про это, кажется, не было…

– Ну не помню… – засмущалась я. – Кажется, где-то читала… А вы интересуетесь историей Франции?

Хозяин тут же нахмурился, очевидно, ему не понравился мой тон. Почтительности мало. Ну да ладно, я тут ненадолго, отлежу сейчас трупом да и пойду себе.

– Простите, – все же повинилась я, – я не должна задавать вам вопросы…

Оказалось, что обиделся он совершенно по другому поводу.

– А вы, наверное, думали, что все бизнесмены – ограниченные, малограмотные люди, которых интересуют только деньги, женщины и крутые тачки?

– А что – женщины вас не интересуют? – спросила я с самым невинным видом.

– Нет, отчего же… я хотел не то сказать… – Он запутался, смутился, рассердился на меня за собственное смущение, потом рассмеялся и проговорил: – Я, между прочим, по специальности историк, даже диссертацию защитил по Французской революции… Потом в бизнес ушел, забросил науку…

– Как интересно! – Я состроила ему глазки и изобразила полный восторг.

Не такая уж я кокетка, но уж больно скучно было лежать на ковре в позе трупа.

Андрей Константинович оживился, оседлал любимого конька и увлеченно заговорил: