P.S. Я все еще люблю тебя

Я покусываю губы с виноватым видом. Именно я предложила ей поговорить с Джошем. Отчасти, это моя вина.

– Марго, он скучал по тебе. Он безумно по тебе скучал. Я смотрела в окно во время урока французского и видела его на улице на скамейках, поедающего свой ланч в одиночестве. Это было тягостно.

Она шмыгает носом.

– Он на самом деле скучал?

– Да. – Не понимаю, что случилось с Джошем. Он вел себя, словно был очень сильно влюблен в нее; он практически впал в депрессию, когда она уехала. А теперь это?

Вздыхая она говорит:

– Думаю… думаю, я просто все еще очень люблю его.

– Правда? – Любит. Марго сказала: «любит». Не думаю, что когда-либо слышала, чтобы она говорила раньше, что любила Джоша. Может быть, «влюблена», но не «любит».

Марго вытирает глаза простыней.

– Причина, по которой я с ним рассталась – чтобы не быть одной из тех девушек, которые плачут из-за своего парня, а сейчас я именно ею и являюсь. Это жалко.  

– Ты – наименее жалкая из всех, кого я знаю, Гоу-гоу, – говорю я ей.

Марго перестает шмыгать и перекатывается, так что мы лежим лицом к лицу. Хмурясь, она произносит:

– Я не говорила, что я жалкая. Я сказала, что плакать из-за парня жалко.

– О, – отвечаю я. – Ну, я все равно не считаю жалким плакать из-за кого-то. Это просто значит, что они тебе очень дороги и тебе грустно.

– Я так много плакала, что, кажется, мои глаза похожи… на сморщенные изюминки. Похожи? – Марго искоса поглядывает на меня.

– Они опухли, – признаю я. – Твои глаза просто не привыкли плакать. У меня есть идея! – я соскакиваю с постели и бегу по лестнице на кухню. Я наполняю миску льдом, хватаю две серебряные ложки и бегу обратно.

– Ляг на спину, – даю я указание, и Марго подчиняется. – Закрой глаза. – Я кладу ложку на каждый глаз.

– Это действительно помогает?

– Я увидела это в журнале.

Когда ложки нагреваются от ее кожи, я опускаю их обратно в лед и снова на ее лицо, снова и снова. Она просит меня рассказать, что произошло с Питером, и я так и делаю, но упускаю момент с поцелуем, поскольку это кажется грубым и непристойным в свете ее собственного горя. Она садится и говорит:

– Не нужно притворяться, что тебе нравится Питер просто для того, чтобы пощадить мои чувства. – Марго мучительно сглатывает, как будто у нее болит горло. – Если какая-то часть тебя все еще любит Джоша… если ты ему нравишься… . – Я ахаю от ужаса. И открываю рот, чтобы все отрицать, чтобы сказать, что с тех пор прошла уже вечность, но она поднимает руку, заставляя меня замолчать. – Было бы очень тяжело, но я не хочу стоять у тебя на пути, ты же знаешь? Я серьезно, Лара Джин. Ты можешь мне сказать.

Я так рада, так благодарна, что она подняла эту тему. Я спешу объяснить:

– Боже мой, мне не нравится Джош, Гоу-гоу. Не так как ты говоришь. Абсолютно. И я тоже не нравлюсь ему в этом смысле. Думаю… думаю, мы просто оба скучали по тебе. Питер – тот, кто мне нравится. – Под одеялом я нахожу руку Марго и сцепляю свой мизинец с ее. – Клятва сестры.

Она с трудом сглатывает.

– Тогда полагаю, у него нет никакой тайной причины не желать снова быть вместе. Предполагаю, он, просто на просто, больше не хочет быть со мной.

– Нет, просто на просто, ты в Шотландии, а он в Вирджинии, и это слишком тяжело. Ты поступила благоразумно, решив порвать с ним тогда. Мудро, храбро и правильно.

На ее лице закрадывается сомнение, будто темные тени, а затем она покачивает головой и выражение ее лица проясняется.

– Хватит обо мне с Джошем. Мы – вчерашние новости. Расскажи мне больше о Питере. Пожалуйста, это заставит меня почувствовать себя лучше. – Она ложится обратно на спину, и я снова кладу ложки на ее глаза.

– Ну, сегодня сначала он был очень холоден со мной, очень-очень равнодушен…

– Нет, вернись к самому началу.

Так что я возвращаюсь к более раннему времени: я рассказываю ей про наши липовые отношения, джакузи, обо всем. Она продолжает убирать ложки, чтобы посмотреть на меня, пока я ей рассказываю. И вскоре ее глаза выглядят менее опухшими. Я чувствую себя легче – витающей в облаках, даже. Я в течение многих месяцев держала это втайне от нее, а теперь она знает все, что произошло с тех пор, как уехала, и я снова ощущаю себя очень близкой с ней. Невозможно быть близкими с кем-то по- настоящему, имея между собой тайны.

Марго откашливается. Она колеблется, а потом спрашивает:

– Итак, как он целуется?

Я краснею. И постукиваю пальцами по губам, прежде чем ответить:

– Он целуется как… как будто это могла быть его работа. – Марго хихикает и приподнимает с глаз ложки.

– Как проститутка мужского пола?

Я хватаю одну из ложек, и постукиваю ею по ее лбу, словно в гонг.

– Ой! – она хватается за другую ложку, но я слишком быстрая и забираю их обе. Мы смеемся как сумасшедшие, пока я пытаюсь еще раз постучать по ее лбу как в гонг.