Пабы, церкви, дождь

Обрывки разговоров, подслушанных по пути, были хорошо знакомы. Кто-то здорово вчера набрался, кто-то еще лучше надерется сегодня. Но подо всем этим было нечто другое. Все разговоры о выпивке и сексуальном геройстве были вызваны тем, что Джеральд Кливер вышел сухим из воды.

Логан стоял у стойки, ждал, пока его обслужат. Рядом с ним толстый человек в ярко-желтой рубахе разглагольствовал с долговязым бородатым типом в футболке и жилете. Кливер — подонок. Как полиция могла так облажаться и отпустить этого шизика? Совершенно очевидно, что Кливер виновен, особенно после того, как нашли мертвых детей. И этого педофила выпустили на улицу!

Толстый и Тонкий были не единственными, кто рассуждал о «тупых полицейских». Логан услышал еще с полдюжины высказываний разных людей на эту тему. Они что, не знали, что большинство абердинских полицейских именно здесь расслаблялись после службы? Что большинство из тех, кто отработал дневную смену, именно здесь выпивали свою пинту? Досадуя из-за этого самого освобождения Кливера. И тратя на пиво деньги, полученные за сверхурочную работу.

Наконец он дождался своей пинты и отошел от стойки, намереваясь прогуляться по громадному помещению паба в поисках какого-нибудь знакомого, с кем можно было бы поболтать. Он улыбался и махал рукой компаниям полицейских в форме, едва различая лица. В дальнем конце зала Логан заметил знакомую фигуру, окутанную облаком сигаретного дыма и окруженную группой унылых сержантов и констеблей. Инспектор Стил, запрокинув голову, выпускала из себя очередную порцию дыма, добавляя ее к клубившимся над ней облакам. Потом голова опустилась, глаза сфокусировались на Логане. На лице появилась кривая улыбка.

Логан застонал: она его заметила. Теперь надо было подойти.

Один из детективов потеснился, пропуская его к столику. На стене рядом висел небольшой телевизор и что-то еле слышно бормотал.

— Лазарь, — сказала инспектор Стил, и ее голос тут же потонул в облаке табачного дыма. — Как дела, Лазарь? Тебя еще не назначили шефом полиции?

Он не должен был подсаживаться. Ни при каких обстоятельствах. Надо было выйти, купить пиццу в забегаловке через дорогу и топать домой. С некоторой бравадой в голосе он ответил:

— Нет еще. Может быть, в понедельник.

— В понедельник? — Стил захохотала, раскачиваясь взад и вперед, осыпая пеплом сигареты обтянутую униформой грудь констебля, освободившего место Логану. — Может быть, в понедельник. Ну, просто цены нет… — Она взглянула на заставленный стаканами стол и нахмурилась. — Выпьем! — прибавила она, доставая из внутреннего кармана потертый кожаный бумажник и протягивая его обсыпанному пеплом детективу. — Констебль, закажите на всех. Здесь люди умирают от жажды!

— Слушаюсь.

— Виски для всех! — объявила детектив-инспектор Стил, хлопнув ладонью по столу. — Двойной!

Детектив пошел к стойке бара, унося бумажник инспектора.

Та наклонилась к Логану.

— Только между нами, — сказала она заговорщицким шепотом. — Мне кажется, он здорово набрался. — Она выпрямилась и радостно улыбнулась Логану. — После того, как Иншу настучали по заднице за пантомиму с Труповозом, и после того, как выпустили на свободу Кливера, одна из инспекторских должностей точно освободится!

Логан не нашелся, что на это ответить. Стил ответа не ждала и внезапно погрустнела.

— Прости, Лазарь. — Она бросила окурок на пол и придавила каблуком. — День был дерьмовый.

— Это не ваша вина, что они выпустили Кливера на свободу. Если уж кого и обвинять, так Шипящего Сида.

— Давай за это выпьем! — сказала она и одним глотком выпила двойную порцию виски.

Детектив, сидевший за столом с другой стороны, внимательно посмотрел на экран телевизора, висевшего на стене, и громко сказал:

— Началось!

Логан и инспектор Стил повернулись: на экране пошла заставка местных новостей, и уровень шума в пабе значительно понизился. И каждый закончивший смену полицейский, находившийся здесь, обратил лицо к телевизионному экрану.

Малопривлекательная дамочка что-то серьезно говорила в камеру из-за своего нового рабочего стола. Звук был выключен, и то, что она говорила, слышно не было. Потом над ее левым плечом появилось фото Джеральда Кливера. Потом пошла картинка с видом здания абердинского суда. Толпа поднимала кверху плакаты, и внезапно в камеру крупным планом попало лицо женщины лет сорока пяти, с гордостью сжимавшей в руках плакат с надписью: «СМЕРТЬ ПОДОНКУ-ПЕДОФИЛУ!!!» Секунд пятнадцать она что-то злобно произносила в камеру, обнажая в крике десны, ее слов не было слышно, а потом появилась еще одна картинка: здание суда, снятое со стороны толпы. Открывались громадные стеклянные двери.

— Вот оно! — ликующе сказала инспектор Стил.

На улицу вышел Сэнди Моир-Факерсон, готовый зачитать заявление своего подзащитного. Камера взяла его крупным планом, внезапно на экране возникла громадная фигура, выскочившая из толпы и заехавшая кулаком в лицо Змеюке Сэнди.

Толпа в пабе взревела от восторга.

Потом на экране появилось озабоченное лицо комментатора, он что-то произнес, и удар показали снова.

Толпа снова взревела.