Падение Арконы

Погасив компьютер и настольную лампу, Игорь остался в кромешной темноте, так лучше думается. Только два кошачьих глаза сверкали плошками с верхней полки. Но их света было явно недостаточно, чтобы мага озарило. Это только так говорится- его неожиданное осенило. Мужчина вынашивает идею, как женщина- ребенка.

Бывают идеи недоноски, бывают выкидыши.

- Ну, что, Кот? Будем спать? - Игорь перебрался на софу и постучал ладонью по подушкам, - Ну, иди сюда, зверюга! Так уж и быть.

И вдруг Кот запел Баюном, заурчал медоточивой гармонью, под звуки которой по телу Игоря разлилась приятная истома, и человек быстро заснул.

В который раз в своих видениях Игорь брел по заколдованным тропам волшебной гущи. Впрочем, на этот раз лес был зимний. Ему казалось, что он проваливается в снег по пояс, вылезает на заледенелую обветренную поверхность, и снова проваливается. Странно, Игорь не чувствовал холода, более того, он не мог со всей определенностью сказать, во что одет, и как он вообще выглядит. Рядом шагал Влас, старец шел своей невозможной, невообразимой походкой, столь удивившей Игоря в их первую встречу.

- Я здесь все пути ведаю. Главное, не отставай! - сказал ему Проводник.

* * *

- Что-то вороны раскричались? - молвил Василий, указав своему водчему на двух крупных и черных, как смоль, птиц- Не к добру это! Видать, опять каратели облаву затеяли.

- Не боись. Прорвемся. Я тут все тропы знаю! Только, поспевай! Влас ускорил шаг и теперь сержанту приходилось за ним бежать, что не особенно удобно в лесу, полном глубокого снега.

- А про воронов - люди брешут. Ониптицы в хозяйстве полезные. Иной раз и присоветовать что умное могут.

Да, кстати, чуть не забыл! - Влас протянул парню небольшой сверток.

- Что это?

- Да, твой дружок просил матери его передать. Так что, не поленись, съезди к ней. Воля умирающего и для меня- закон.

- Зинченко? - изумился Василий.

- Он самый. Постучал под вечер. И говорит, мол, передай Акулине Гавриловне. Ну, перед делом нашим, значит, и пришлось пообещать уважить его просьбу.

- Что ты несешь, старик?

- Вот и дорога! - оборвал его Влас, переваливая через бугор.

За ним вскарабкался и Василий.

Внизу, по ту сторону, у подножия склона извивалась черно- коричневой змеей довольно широкая дорога. Странный цвет объяснялся тем, что по ней медленно продвигалась вперед моторизованная колонна гитлеровцев.

- Тоже мне, проводник нашелся, - подумал Василий.

- Стой! - двое в форме сельской полиции направили на русских дула винтовок.

- Кто такие? Откуда! Чего шляетесь по лесу?

- Да мы свои.

- Оно и видно, что свои. Михаил!

- Я!

- Держи-ка этих своих на мушке! - приказал полицай напарнику.

- Здешние мы...- быстро заговорил усатый небритый парень в ушанке и тулупчике, поправляя топор за поясом- вот, по дрова пошли. Холодно. Мороз.

Но Василию не поверили - Ну-ка, спускайтесь сюда! Вниз и по-одному. Да не вздумайте драпать! - скомандовал тот, что постаршеИшь, по дрова они вышли. Здесь до ближайшей деревни версты три с гаком. Уж мне ли не знать.

- Контра. Фрицам продался!

- Что ты сказал, щенок! - не расслышал полицай.

- Ты постой тут, Вася. А я с ними пойду, договорюсь! - подмигнул сержанту Влас и шагнул вперед, поправляя на голове высокую меховую шапку.

- Почему остановились? - Курт подозвал к машине фельдфебеля.

- Заминка, господин капитан. Партизан поймали.

- Где они?

- А вот, один, сюда топает.

Вальтер посмотрел в ту сторону, куда указывал проводник.

По склону к ним спускался высокий старик в серебристом, как паутина, шерстяном плаще, в широкополой не по сезону шляпе, надвинутой на глаза, из под которой виднелась седая борода, заплетенная в косу. Странный русский опирался на длинную гладкую палку. У ног его виляя хвостом крутилась огромная овчарка.

- Руки вверх, дед! И быстро... Смотри, без шуток! - скомандовал полицай.

- Я те сейчас покажу, кому тут лапы к верху подымать! - пробасил старец и полез в карман плаща.

- Граната! Стреляйте! - крикнул кто-то.

- Ах, ты так! - полицай разрядил в старика винтовку, но к его удивлению дед не упал.

- Твою мать, неужели промазал?! - он дал второй, а затем третий выстрел.

- А ну, давайте все разом! - захохотал старик.

В тот же миг серая собака Ивана прыгнула на предателя, разом откусив ему голову. Да и не овчарка это вовсе, а волчище, каких поискать.

Гитлеровцы старательно в упор расстреливали деда из автоматов, но тот стоял, заговоренный, и смеялся. Затем он вытянул руку, на которую откуда ни возьмись приземлился здоровенный ворон, и приветствовал Хозяина: Харр! Харр!

Тут к своему ужасу Курт увидел, как этот старик свободной рукой поправляет край этой дурацкой шляпы. Как ее поля медленно приподымаются, обнажая открытый, широкий лоб мыслителя, мохнатые брови, и единственное страшное око. Это был глаз, пронизывающий своим взором насквозь, проникающий в самую подноготную, глаз, срывавший маски, то был леденящий душу глаз Великого Одина.

- Боже мой! - застонал Вальтер.