Падение Вавилона

– Может быть, просто их разбомбить? – предложил Барух Давидсон, щурясь и потирая больные красные глаза.

– Не думаю, Брюс… – сказал Пачеко. – Ситуация намного серьезнее, чем нам кажется. После четырнадцатого года немногие оставшиеся диктаторы в мире кое-что поняли. Разногласия забыты, они активно помогают друг другу. Последние снимки, которые имеются в нашем распоряжении, показывают, что в Иране появилось значительное количество военной техники, сильно похожей на советскую, но советской не являющейся. Мы определили эту технику как северокорейскую. Северная Корея живет в нищете, но самостоятельно производит практически все виды военной техники, какие нужны армии, в том числе оперативно-тактические, а возможно, уже и стратегические ракеты. При поставках используется сложная логистическая схема, и еще более сложная схема оплаты. Логистика – мы считаем, что военная техника в Иран идет северным путем, через Китай и Пакистан, мы не можем ее перекрыть, не нанеся удар и не ввязавшись в войну. Но самое главное – нам так и не удалось отследить схему финансирования Ираном поставок этой техники. Иран получает бронетранспортеры, танки, автоматическое оружие, зенитные установки, ракетные системы, ПЗРК, а Северная Корея это производит, и мы считаем, что определенное улучшение жизни Северной Кореи за два-три последних года связано как раз с тем, что ее военно-промышленный комплекс, до этого работавший на треть мощности, теперь работает на полную мощность, люди заняты делом и получают за него деньги. Но мы так и не смогли определить, кто это все финансирует и каким образом. Ясно одно – рано или поздно, скорее рано, у Ирана снова появится и ядерное оружие, и средства доставки, причем сделаны они будут не в Иране. Тогда Иран станет самым опасным государством на земле, практически неуправляемым. Гнойник надо вырезать, господа, пока не стало поздно…

Из этой речи, несколько непривычной для Пачеко, Сафт сделал один простой вывод. Именно Пачеко, его, по идее, начальник, потому что Министерство безопасности Родины стояло над всеми американскими разведывательными службами – и переметнулся на сторону Пентагона. Завел себе слишком много друзей в генеральской форме. Остается только понять, зачем он это сделал и не стоит ли присоединиться к нему.

– Проводя эту операцию, джентльмены, – сказал Сафт задумчиво, – мы выскребаем последние резервы, если я что-то понимаю в планировании. Выскребаем до донышка. Континент остается совершенно незащищенным. Если мы направим указанные силы в Иран – здесь у нас никого не останется, даже частей Национальной гвардии останется меньше половины. В это время если кто-то подкрадется к нам сзади и громко крикнет «бу!» – мы свалимся замертво.

– О чем вы, мистер Сафт? – сухо спросила мадам Президент, и по ее тону хитрый еврей Сафт догадался, что план уже согласован с нею в кулуарах, и обсуждение – чистая формальность.

На самом деле решительность мадам Президент была обеспечена некоторой суммой, которую перевели на некий счет на Багамских островах – и не только ей одной. Если проследить всю цепочку транзакций – то изначальным отправителем был тайный фонд, основанный несколькими принцами Саудовского королевского дома. Все было правильно – вражда Америки с персами не насчитывала и пяти десятков лет, вражда арабов с персами насчитывала как минимум тысячелетие. И хвост уже давно, очень давно и успешно вилял собакой.

Все-таки наследственная монархия – лучшая форма правления на земле. Кто бы что ни говорил…

– Мэм, я хочу напомнить, что делается на южной границе США. Там очень неспокойно. Последние события в Техасе со снявшимся с тормозов сержантом морской пехоты могут быть более серьезными, чем это принято считать.

– Вы считаете, что Мексика нападет на нас, сэр? – издевательским тоном спросил Белаквиа, уловив, куда ветер дует.