Падение Запада. Медленная смерть Римской империи

Любопытно, что в отношении к Поздней империи существует тенденция к другой крайности. Долгое время в академических кругах было немодно изучать Позднюю империю и предпочтение отдавалось более ранним временам. Основной причиной был недостаток хороших источников (в особенности подробных нарративных исторических сочинений, заслуживающих доверия), которые относились бы к III веку, значительной части IV века и всему V веку. От этих времен уцелело много текстов, но они мало затрагивают политические или военные события: большая часть имеет отношение к религии (по преимуществу, хотя и не исключительно, христианской), философии или юриспруденции. Представляя собой незначительную ценность для исследования великих событий тех лет, они, однако, содержат важные материалы по различным вопросам социальной, культурной и интеллектуальной истории (соответствующие направления стали куда популярнее у ученых последнего поколения). В результате изучение Поздней империи пережило настоящий бум. Появились исключительно важные исследования, на многое удалось пролить свет, и нужно по всей справедливости отметить, что теперь нам известно значительно больше о целом ряде аспектов жизни империи того времени.

Однако вместе с тем произошло нечто странное. Поначалу у историков существовало ощущение, что тот, кто решает заниматься поздним периодом, должен обосновать свой выбор. Многим не нравилась мысль об упадке империи; они подчеркивали жизнеспособность и силу римского государства в IV и даже V веках. В особенности легко это удавалось тем, кто изучал культуру и религию: в этих сферах не произошло катастрофы, равной по масштабу и соотносимой по времени с гибелью Западной империи. Переоценка произошедшего в течение столетий после падения Рима также явилась особенно благодатной почвой для исследователей, работавших в недавние годы. Два названные направления оказали друг на друга положительное влияние; они вдохновляли и питали друг друга. Ученые, в отличие от широкой публики, долгое время были недовольны термином «Темные века»; теперь вместо него применительно к периоду с V по X века используется понятие «Раннее Средневековье». В настоящее время история Средневековья активно изучается в университетах, что делает упомянутую связь направлений привлекательной и вместе с тем поучительной. В то же время повсеместно вышли из употребления термины «Поздняя Римская империя» и «позднеримский период»; вместо него вошел в обиход термин «Поздняя античность», благодаря которому подчеркивается обоснованность, важность, а также обособленность исследований этого периода.

Названия могут играть немаловажную роль, так как они создают своего рода широкие интеллектуальные рамки, в которые и помещаются конкретные исследования. Во многих отношениях перечисленные тенденции носили позитивный характер. Источники, которыми мы все-таки располагаем по данному периоду, использовались куда более творчески. Однако неизбежно возник и ряд проблем. Смещение фокуса внимания на общество, культуру, религию и даже на деятельность правительства и законы подчас приводит к созданию статичной картины; подчеркиваются не перемены, а непрерывность чего-либо. Такие события, как войны и революции, и поведение и решения конкретных императоров и министров не обязательно фиксируются, но было бы в высшей степени неразумным считать их незначительными. Многим исследователям Поздней античности, как мне кажется, весьма трудно представить себе, будто что-то переживало упадок; вместо этого они предпочитают видеть в происшедшем изменения и трансформации. В ходе постепенного — и ни в коем случае не болезненного — процесса мир Римской империи превратился в средневековый мир. К примеру, один ученый, исследующий правительства Западной империи, делает следующий вывод: «Необходимо с определенностью отметить… что Римская империя не «пала» в V веке, но трансформировалась в нечто новое»^{10}.