Память льда. Том 2

Он направился к другой стороне холма. Отсюда стали видны лагеря двух армий с западной стороны. Они были не крупными, но профессионально устроенными. Войско малазанцев соорудило четыре небольших, отдельно стоящих форта из валов и крутых траншей, соединённых земляными перемычками.

Меня впечатляют эти чужеземцы. Следует признать, Брухалиан был прав — если бы мы устояли, они могли бы на равных сразиться с войсками септарха Кульпата, пусть те и превосходили их числом. Они сняли бы осаду, если бы только мы сумели продержаться…

Итковиан начал взбираться по склону, зажав малазанский шлем под левой рукой.

Ветер наверху был сильным и сдувал насекомых прочь. Дойдя до вершины, Итковиан остановился. Навес на шестах был в пятнадцати шагах впереди. Здесь, с тыльной стороны места встречи, стояли в ряд бочонки с водой и резные ящики со знаком Тригалльской торговой гильдии. Этот символ был ему хорошо знаком, ведь гильдия начала работать в Элингарте, на родине Итковиана. Глядя на этот знак, он чувствовал гордость за столь явный успех соотечественников.

Под навесом возвышался большой стол, но все расположились чуть дальше, под солнцем, словно вступительные формальности ещё не закончились.

Возможно, они уже в чём-то не сошлись. Наверное, это Совет Масок со своими жалобами.

Итковиан взял чуть левее и тихо пошёл вперёд, намереваясь занять место с подветренной стороны навеса, возле воды.

Один малазанский офицер заметил его и склонился к другому. Короткий обмен фразами, затем этот другой, тоже из командования малазанцев, медленно повернулся поглядеть на Итковиана.

Через мгновение остальные сделали то же самое.

Итковиан остановился.

Крупный воин с молотом за спиной выступил вперёд.

— Вот человек, которого мы хотели встретить. Ты — Итковиан, Кованый щит «Серых мечей», Защитник Капастана. Я — Каладан Бруд…

— Прошу прощения, сударь, но я больше не Кованый щит и не солдат «Серых мечей».

— Нам доложили. Тем не менее, прошу, пройди вперёд.

Итковиан не шевелился. Он изучал обращённые к нему лица.

— Вы обнажите мой позор, сударь.

— Позор? — нахмурился воин.

— Воистину так. Вы назвали меня защитником Капастана и это титул-насмешка, ибо я не защитил Капастан. Смертный Меч Брухалиан дал мне приказ удержать город до вашего прибытия. Я не смог.

Никто не сказал ни слова. Прошла полудюжина ударов сердца.

Затем Бруд проговорил:

— Насмешки не было. И тебе это не удалось только потому, что ты и не мог победить. Понимаешь меня?

Итковиан пожал плечами.

— Я понимаю ваш довод, Каладан Бруд, но вижу мало смысла в спорах о словах. Если вы позволите, я займу место сбоку. Уверяю вас, с моей стороны не последует ни мнений, ни замечаний.

— Мы многое потеряем, — прорычал Воевода.

Итковиан посмотрел на капитана Норул и был потрясён — по её обветренным щекам текли слёзы.

— Хочешь, чтобы мы доказали тебе твою ценность, Итковиан? — спросил Бруд, ещё сильнее хмурясь.

— Нет.

— И всё же ты чувствуешь, что на этом собрании твоё слово не имеет веса.

— Возможно, я ещё не всё сделал, сударь, но ответственность, которую мне придётся однажды принять — только моя, и мне следует нести её в одиночку. Я никого не возглавляю, и потому мне нет места в тех разговорах, которые станут вестись здесь. Я буду просто слушать. Впрочем, у вас нет причин для такой щедрости…

— Пожалуйста, — перебил его Каладан Бруд. — Довольно. Тебе здесь рады, Итковиан.

— Благодарю.

Словно по молчаливой договорённости, посланники начали подходить к большому деревянному столу. Жрецы Совета Масок сели на одном конце. Хумбролл Тор, Хетан и Кафал заняли места за ближайшими к ним стульями, давая понять, что будут стоять во время заседания. Остряк и Скалла выбрали места в середине друг напротив друга, новый Кованый щит «Серых мечей» опустился возле Скаллы. Каладан Бруд и двое малазанских командиров, один из которых, как только сейчас заметил Итковиан, был одноруким, расположились напротив жрецов. Высокий седоволосый воин в длинной кольчуге встал в двух шагах позади Бруда с левой стороны. Малазанский знаменосец держался за своими командирами справа.

Кубки были наполнены разбавленным вином, но, прежде чем это было сделано для всех присутствующих, заговорил Рат’Худ:

— Пленник был бы более цивилизованным и подходящим местом для данного исторического собрания, — дворец, резиденция правителей Капастана…

— Ты имеешь в виду: теперь, когда князь мёртв, — протянула Скалла, кривя губы. — Во дворце нет пола, если ты забыл, жрец.

— Это можно назвать структурной метафорой, правда? — спросил её Остряк.

— Можно, если ты идиот.

Рат’Худ попытался снова:

— Как я говорил…

— Ты не говорил, ты выделывался.