Джен Хадсон

Память сердца

Маленькой девочке, которая проснулась ночью от собственного крика, и матери, которая успокоила ее и разогнала все ночные страхи. Спасибо, мама.

И тебе, ставшему причиной моих ночных кошмаров. Независимо от того, кто бы ты ни был в прошлом, настоящем и будущем…

Каждая душа, заново приходящая в этот мир, появляется в нем, потерпев поражение в своей прошлой жизни.

Ориген, 185-254 гг. н.э.

Совершенно необходимо, чтобы душа излечивалась и очищалась. И если этого не произошло в ее предыдущей жизни на земле, то должно произойти в последующей.

Св. Георгий, 257-332 гг. н.э.

С достаточно большой вероятностью подавляющее число людей, с которыми приходится общаться любому субъекту, почти всегда бессовестно ему лгут. И с той же вероятностью он верит тому, что читает в газетах или видит в программе новостей. С завидным упорством Моисея, сходящего с Синайских гор, он безропотно глотает предвыборные обещания всевозможных демагогов и слепо принимает своего адвоката, врача или дантиста за абсолютно честного, неподкупного и безошибочно грамотного специалиста.

В возможность реинкарнации субъект не верит из-за суеверного страха. Но вот когда этот страх надоест ему своей неопределенностью, он начнет доказывать обратное с такой настойчивостью, что сама Матерь Всей Жизни уже не сможет его переубедить.

Ноэл Лэнгли, «Перевоплощение Эдгара Кэйси».

Глава 1

Сон

Тусклые отблески праздничных огоньков слабо высвечивали во тьме хлопкового, склада две фигуры: высокого худощавого мужчину в темной вечерней паре и молодую женщину в пышном желтом шелковом платье. Их силуэты сплелись в объятии. Стенание ветра и шуршание листвы вековых дубов заглушали слова любви, срывающиеся с их губ.

Это уединенное место стало уже привычным для их встреч теплыми летними ночами. Склад находился в деревянной пристройке невысокой башни, стоящей почти у самого леса, особняком от остальных хозяйственных помещений. Иногда они забирались на чердак, откуда были видны окрестности.

Правда, в эту ночь все было совсем по-другому. Множество гостей прогуливалось по садовым дорожкам, то скрываясь в густой зелени, то снова появляясь в пятнах света. Даже сюда доносилась музыка из дома. Так что их уединение было весьма относительным, да и не могли они сегодня его себе позволить: их длительное отсутствие сразу заметили бы. Ведь праздник, бал, гости, иллюминация – все это было в их честь. Анне исполнилось девятнадцать, и они с Сэзом наконец-то объявили о своей помолвке. Бросать гостей надолго в такой день было по меньшей мере неприлично. Но пока Анна и Сэз просто сидели и целовались. Еще раз. И еще.

– Спасибо тебе за браслет, Сэз, – прошептала девушка. – Это самый лучший подарок сегодня.

Сэз наклонился еще ближе:

– Значит, я делаю вывод, что он тебе понравился?

– М-м-м, – протянула Анна, делая вид, что раздумывает.

Сэз тихо и счастливо засмеялся:

– «М-м-м» – это «да»?

– «М-м-м» – это «да»! – Она снова поцеловала Сэза. – Этот браслет просто восхитителен.

– Ну хорошо. – Он поправил ей выбившийся из прически локон. – Знаешь, у меня есть еще один подарок – медальон. Но ты получишь его только в день свадьбы.

Она запустила тонкие пальцы ему в волосы.

– Мне кажется, это уже излишество, ты слишком заботишься обо мне.

– Этот медальон в форме сердца, – продолжал Сэз, как будто не слыша.

– Да? Ну тогда ладно, так уж и быть. – Анна притворно вздохнула. – Если он в форме сердца, то я согласна.

Он снова поцеловал ее в губы.

– Золотой медальон как символ нашей вечной любви…

– Честно говоря, я не люблю золота.

– Но на нем уже есть гравировка! – возмутился Сэз.

– Да? – Анна бросила на него хитрый взгляд. – И что там написано?

Его дыхание коснулось девичьей шеи.