Память Света

Мэт поднял руку, Туон нахмурилась ещё сильнее и посмотрела вверх, в никуда. Мэт крутанулся и взметнул руку ещё выше к небу.

Высоко над лагерем засияли ночные цветы.

Мэт улыбнулся. Алудра немного упиралась, но совсем недолго. Она ведь так любила взрывы.

Ещё не полностью стемнело, но представление всё равно вышло грандиозным. Уже добрая половина дракониров Алудры научилась создавать фейерверки и управляться с порохом. Она стала куда менее скрытна, чем прежде.

Их накрыли звуки представления.

— Фейерверки? — удивилась Туон.

— Лучшее растреклятое шоу фейерверков за всю историю моих земель, или твоих, — ответил Мэт.

Туон всё ещё хмурилась. В её тёмных глазах отражались вспышки разрывов.

— У меня будет ребёнок, — произнесла она. — Видящая Рок это подтвердила.

Мэта подбросило, словно фейерверк разорвался у него в животе. Наследник. Сын, к бабке не ходи! Сколько шансов на то, что это будет мальчик? Мэт выдавил ухмылку:

— Что ж, полагаю, теперь мои руки развязаны. У тебя есть наследник.

— У меня есть наследник, — повторила Туон, — но это мои руки развязаны. Теперь я могу убить тебя, если захочу.

Мэт почувствовал, как его рот расплывается в улыбке:

— Ладно, давай посмотрим, что здесь можно сделать. Скажи, ты когда-нибудь играла в кости?

* * *

Перрин осел среди мёртвых тел и наконец заплакал.

Гай’шайн в белом и горожанки проверяли трупы. Никаких признаков Фэйли. Никаких.

«Я больше не могу»

.

Когда он спал в последний раз? Той ночью в Майене? Его тело жаловалось, что этого было совершенно недостаточно. Он вымотался ещё до того, проведя в волчьем сне время, равное нескольким неделям.

Лорд и леди Башир погибли. Будь Фэйли жива, она должна стать королевой. Перрина шатало, он весь дрожал и чувствовал, что больше не может заставить себя двинуться с места. На поле были сотни тысяч погибших. Другие искавшие не обращали внимания на тела, не подающие признаки жизни, а просто помечали их и шли дальше. Он пытался привлечь их к поискам Фэйли, но им нужно было искать выживших.

В потемневшем небе вспыхнули фейерверки. Перрин обхватил голову руками и почувствовал, как заваливается набок и падает среди трупов.

* * *

Увидев вспышки в небе, Могидин зажмурилась. Каждый разрыв напоминал ей тот губительный огонь, разрывавший шаранцев на куски. Ту вспышку света, тот приступ паники.

А потом… Потом темнота. Через некоторое время она очнулась среди трупов шаранцев. Придя в себя, она обнаружила, что на поле боя высыпали эти идиоты, которые воображают, что победили.

«Воображают? — пронеслось у неё в голове, когда она зажмурилась от очередного разрыва. — Великий Повелитель пал». Всё кончено.

Нет. Нет. Она продолжила идти твёрдым шагом, не вызывающим подозрений. Задушив подвернувшуюся работницу, она приняла её облик, используя лишь каплю инвертированных плетений. Это позволит ей убраться отсюда. Не обращая внимания на смрад, она продолжила лавировать меж тел.

Ещё не всё потеряно. Она ещё жива. И она Избранная! Это значит… значит, что она императрица среди низших. А что? Великий Повелитель вновь заточён и не сможет покарать её. И наверняка большинство других Избранных, если не все, перебиты или пленены. Если так, то никто не сможет сравниться с нею в познаниях.

Это действительно может сработать. Это может означать победу. Остановившись у перевёрнутой телеги с припасами, она схватила свою кор’совру. К счастью, та оставалась цела. Широко улыбнувшись, она сплела крохотный огонёк, чтобы осветить себе путь.

Да… Посмотрите на это чистое, лишённое грозовых туч небо. Это можно повернуть себе на пользу. А что? Возможно, через пару-тройку лет она уже будет править всем миром!

На её шее сомкнулось что-то холодное.

Коснувшись его, Могидин в ужасе закричала:

— Нет! Только не опять! — её маскировка исчезла, и Единая Сила оставила её.

За её спиной с самодовольным видом стояла сул’дам:

— Нам запретили трогать тех, кто называет себя Айз Седай. Но ты не носишь их кольца и прячешься, словно что-то натворила. Не думаю, что тебя хватятся.

— Освободи меня! — царапая ай’дам

, закричала Могидин. — Освободи меня, ты…

И она упала на землю, извиваясь от боли.

— Меня зовут Шанан, — сказала сул’дам. К ним подошла ещё одна женщина, ведя на поводке дамани. — Но ты можешь звать меня госпожой. Думаю, нам следует поскорее вернуться в Эбу Дар.

Её спутница кивнула, и дамани открыла Врата.

Могидин пришлось тащить через них силой.

* * *

Из шатра Исцелений у Шайол Гул появилась Найнив. Солнце уже почти опустилось за горизонт.

— Он умер, — прошептала она собравшейся снаружи небольшой толпе людей.

Каждое произнесённое слово казалось упавшим у ног камнем. Она не проронила ни слезинки. Все слёзы она уже выплакала. Это не значит, что ей не было больно.

Лан вышел следом и, встав за спиной, обнял её за плечи. Она накрыла его руку своей. Стоящие рядом Мин и Илэйн переглянулись.

Грегорин что-то прошептал Дарлину. Тот был найден полуживым под руинами собственного шатра. Оба хмуро смотрели на женщин. Найнив расслышала часть фразы Грегорина: