Памятный день

Улим оказался менее общительным и попытался сбежать в серверную. На что Тори вдогонку разразилась уничижительной бранью. Она прекрасно знала, что там мужчине делать было нечего.

— Ссыкло! — крикнула та на лестничном пролете в качестве последнего аргумента.

Только после этого Раш вернулся, испепеляя подругу яростным взглядом.

— Не лезь не в свое дело, — процедил он сквозь зубы.

— Угу. Нужно было дождаться, пока тебя опять не хватит нервный срыв, — саркастично бросила блондинка.

— Может, не будем обсуждать это на лестнице? — робко влезла Леля.

* * *

— Если тебе нечего делать, то хотя бы не отвлекай от работы других, — ворчал мужчина в своем кабинете.

— О-о! Интересно, откуда ты набрал столько неотложных дел? — Тори включила сарказм на максимум. — Не у моих ли подчиненных спер? Или, как всегда, за своих все делаешь? Может, еще нос им подотрешь?

— При чем здесь твой отдел?

— А при том, что ты должен развивать систему, а не шароебиться со статистикой запросов напрямую. Для этого у меня сидит большая команда аналитиков. Заметь, у меня, а не у тебя. Ваша с Лелей работа — задавать направление развития. Вы ведущие, а не рядовые работники. Какого беса вы оба роетесь в поточных запросах?

— Это все претензии? Из-за такого пустяка ты пришла иметь мне мозг? — фыркнул он.

— Не из-за пустяка, а из-за ваших детей.

Улим фыркнул и привычно присел на край стола, скрещивая на груди руки.

— Шикарный из тебя советчик в этом деле, — заметил он. — Я погляжу, ты уже ораву счастливых детишек воспитала.

Тори возмущенно осеклась и хлопнула ртом. После чего без единого слова вышла из кабинета.

— Ты умом тронулся? — прошептала Леля и поспешила догнать блондинку.

О бесплодии подруги, а также бесчисленных попытках хоть как-то зачать ребенка друзья говорили редко.

Улим и сам понял, что перегнул палку.

* * *

После коротких раздумий он направился в кабинет Соженицкой с извинениями. Где получил в лоб эмоциональным монологом, финалом которого стало:

— В последнее время вы оба стали невыносимы. Не представляю, как вас только терпит Ольха с детьми. И совершенно не удивляюсь, что Аск с Сандрой от вас сбежали. Мне жаль вашу дочь. Жаль! Понимаете? Ладно, если бы вы вели себя по-скотски с посторонними или подчиненными, но нет! — она резко замолчала и устало оперлась о стол. — Да, у меня нет детей. Опекунский отдел не разрешает усыновление из-за отсутствия постоянного партнера, а под боком друзья, которые совсем не ценят то, что у них есть. Я вам помочь хочу. Разве не видите?

Леля расстроенно обняла подругу.

— Прости, — покаянно вздохнул Улим.

— Да зачем мне твои извинения? Я вас обоих как облупленных знаю и могу послать в случае чего. А знаете кто не может?

— Уже научилась, не переживай, — махнул рукой мужчина и поджал губы.

— Как там твой мальчик? — тактично спросила Леля.

— Хочешь перевести на меня стрелки?

— Нет, — смутилась та. — Просто вы с ним, вроде, почти сошлись.

Тори не выдержала, выворачиваясь из объятий подруги:

— Знаете что? Идите вы… Не на хер, нет. Я знаю, тебя это не пугает, — адресовала она лично Улиму. — К психологу своему идите. Кто там у вас?

— Калашникова, — процедил сквозь зубы мужчина.

— Вот к ней и идите. Что говорить, я за вас придумывать не буду. Просите, умоляйте, требуйте свести вас с детьми. Но до тех пор, пока не уладите конфликт, я с вами общаюсь только по делу и только через секретаря. Нет у вас больше дорогой подружки Тори. Вы оскорбили меня до глубины души! Пошли вон!

Она вытолкала чету Рашей из собственного кабинета. Оба настолько опешили от последних слов, что не нашлись с ответом. Вроде, сказано было в типичной для блондинки несерьезной манере, но смысл заставлял задуматься.

* * *

— Что будем делать? — спросила Леля у хмурого супруга в его кабинете.

Тот уже пятую минуту пялился в экран комма.

— Может, позвонишь Сандре? — предложила она.

— Давай ты?

— Уль, вы с ней лучше общаетесь.

— Нет, это не так, — упрямо мотнул тот головой.

Женщина одарила мужа скептичным взглядом:

— При том, что ору на нее обычно я? Кому ты лапшу на уши вешаешь?

— Не буду я ей звонить. Она меня ненавидит.

— За что?

— Наверное, за иск и разбитый кристалл. Я не знаю. Просто ненавидит, и все.

Обычно в их паре ведущую роль занимал муж, но в последнее время он стал на себя не похож. Сам Улим не замечал за собой перемен, а Леля списывала на стресс и кризис среднего возраста.

Несколько долгих секунд женщина пристально пялилась на супруга. После чего набрала дочь и почти сразу сбросила вызов, поясняя:

— Автоответчик.

— Может, она на экзамене?

Леля набрала Аска и снова сбросила, прежде чем началась запись автоответчика.

— Да что такое?

Калашниковой они звонить не стали, откладывая решение проблемы на потом. Зато дозвонились Ольхе.

Еще ночью она успела показать мелкую в детской травматологии. Где стоматолог поколдовал со сколотым резцом.

Процесс сращивания зубов был довольно неприятным удовольствием. Несколько дней мелкой нужно было ходить со специальной накладкой на верхней челюсти. Зато ребенок оставался с родными резцом, а не искусственной коронкой.