Пандемониум. (Трилогия)

Пещера… Алистанус уже видел ее в том сне… Нет, не сне! Полуяви, когда он прошел первичное ментальное посвящение. Теперь скорее – вряд ли своими хитросплетениями он запутает или, хотя бы, надолго задержит Тираэла. Эдемит был чрезвычайно сильным магом, и не стоило его недооценивать. Он скоро все равно прибудет сюда. Главное, чтобы к этому времени сам Алистанус был во всеоружии. Но для этого необходимо пройти физическое посвящение.

Вот и знакомый грот. И озеро света в нем. Правда, сейчас ощущения от близости источника душ были гораздо более яркими.

– Я пришел, Локус! – произнес Алистанус.

– Так не теряй зря времени! Ты знаешь, что делать. Ты должен стать со мной единым целым!

Алистанус знал. Он подошел к озеру света и шагнул туда. На этот раз адепт чувствовал Локус совсем по-другому. Сейчас это была боль, смешанная с невероятным восторгом. Тело Алистануса раскрылось навстречу энергии Локуса, слилось с ним воедино. Энергия Локуса находила те пустоты, которые он все время чувствовал внутри себя. Он всю жизнь искал, чем их заполнить, но не находил. И вот теперь – нашел. Энергии не хватало места внутри и она распирала его. А это было мучительно больно и… восхитительно, ибо каждая клеточка его тела наполнялась Силой. Алистанус и сам становился Силой. Да-да, именно Силой, а не ее слугой, защитником, проводником. Он сам становился Локусом, его очеловеченной частью, и это было прекрасно.

И вот все кончилось. Он стоял на берегу бассейна Света и смотрел на вход в пещеру, за которым была опасность. Алистанус чувствовал ее, так как теперь защита Локуса стала его долгом. Это означало для него – защищать себя.

– Он уже здесь.

– Я чувствую.

– Я могу закрыть ему доступ сюда.

– Не стуит. Он уже знает или догадывается, что здесь находится, и вернется с подкреплением. Они возьмут нас в осаду, а я не уверен, что справлюсь с целой армией эдемитов.

– Тогда надо пустить его сюда.

– Да… Впустить, но не выпустить…

Алистанус улыбнулся.

* * *

Нижний мир

Дверь за Селеной закрылась, а Тавигарн, как загипнотизированный смотрел на «глаз геноцида» в контейнере, который стоял на его столе.

– Славная добыча, не так ли? – произнес голос за его спиной.

Ученый обернулся. На него со странной улыбкой смотрел Маурезен.

– Без сомнения, – подтвердил Тавигарн. – Теперь мои исследования получат серьезный толчок вперед.

– А ведь мы могли ее взять…

– Это не обсуждается, – отрезал Тавигарн. – Кажется, я и так проявил более чем достаточно верноподданнических чувств. Эксклюзивная информация по моим исследованиям и новейшие образцы… У меня есть свой кодекс чести, и я его придерживаюсь. Мои клиенты неприкосновенны.

– И как далеко простирается ваш кодекс чести?

– В пределах ближайших окрестностей моей лаборатории. Да какая вам разница? Она уже давно телепортировалась…

– Ну, моя секретная служба могла бы…

– Ваша секретная служба?

– Секретная служба Совета, – поправился Маурезен. – Ну да ладно…

– Вам так нужна эта преступница?

– Да какая она преступница? Так, разменная монета в нашей игре с эдемитами. Но теперь нет нужды заигрывать с ними, так что хотелось бы вернуть ее в наши ряды. Как-никак, она – убийца экстра класса. Впрочем, пусть идет! Возможно, в одиночном полете она принесет даже больше пользы…

Маурезен замолчал, размышляя о своем, а Тавигарн гадал, в чем причина такой откровенности с ним этого самого влиятельного и самого скрытного из больших политиков Нижнего мира. Однако, молчание затягивалось, и это несколько напрягало ученого.

– А за «стражника» вам отдельное спасибо, – произнес, наконец, Высший инфер, поглаживая лежащий на столе амулет, весьма сильно напоминавший тот, что носят усмирители.

– «Спасибо», конечно, хорошо…

– Понимаю. Ваша работа будет оплачена по учетверенному высшему разряду. Как скоро мы сможем поставить их производство на поток?

– Полагаю, через месяц.

– Годится, – подумав, ответил Маурезен. – Кое-какой запас времени у нас есть…

– Для чего?

Маурезен пристально посмотрел на Тавигарна.

– Мне всегда казалось, что ученые – вне политики. Неужели я ошибался?

– Конечно нет, – быстро ответил Тавигарн.

– Вот и отлично! Дайте знать, когда достигнете результатов с «глазом геноцида». Совет очень интересуют эти ваши исследования.

Высший инфер отвернулся и, не прощаясь, вышел. Тавигарн смотрел ему вслед и не мог себе объяснить собственных эмоций. Он – один из лучших ученых Нижнего мира. Он неприкосновенен. Никто не смеет давить на него или угрожать ему. Тавигарн никогда и никого не боялся. Но Маурезен вызывал у него чувство безотчетного, иррационального страха. Почему-то на ум ученому пришло сравнение со свернувшейся клубком ядовитой змеей. В случае чего, этот член Совета так же стремительно и внезапно нападет. Вот только от его яда не спасет ни одно противоядие.

* * *

Тибетское нагорье