Пани Зофья. Вы всё перепутали

Если бы они меня пытали, я бы хотела, чтобы это делалось с должным вниманием, заботой и серьезностью. Людьми, хорошо подготовленными в этой области. Если бы они хотели причинить кому-то вред, это было бы сделано уважительно, профессионально, а не бессердечно и бездушно. Как в больнице. Иногда случается, что они кого-то убивают, но всегда стерильно, в чистых перчатках и в соответствии с процедурой. Ведь что в первую очередь проверяют в больнице в таких случаях? Все ли было сделано в соответствии с процедурой.

Не видя возможности освободиться, я поступила так, как поступил бы любой на моем месте. Я решила как-то устроиться. Поэтому я осмотрелась в поисках чего-нибудь съестного. В шкафу было много разных вещей. Среди них резиновые дубинки и наручники с красным мехом. Я взяла их для Боревича. У полиции всегда не хватает снаряжения. Он обрадуется.

Там также было во что переодеться. Какое счастье, что меня никто не видит с этим ужасным пятном от чая. Одежда, которую я нашла, мягко говоря, не пришлась мне по вкусу. Сплошные стринги, кружевное и кожаное белье. С другой стороны, каждый хотел бы разок примерить что-то подобное. Хотя бы для того, чтобы удовлетворить любопытство. Если не сейчас, то когда? В отличие от других я хотя бы могу в этом признаться. Я сняла грязную одежду и надела кружевную дребедень и атласный пеньюар. И почувствовала себя семидесятилетней бабочкой.

Но соблазнительнее всего для меня был парик красивого ярко-рыжего цвета. Мне было интересно, будет ли он мне к лицу. К сожалению, мне не удалось даже взглянуть, потому что внезапно замок в двери заскрежетал. У меня не было времени спрятаться, поэтому, сидя на кровати, я от стыда отвернулась к стене.

Широкий открыл дверь, и наступила тишина.

– Извините, я ошибся номером, – сказал он наконец.

Я услышала его шаги. Он вышел, но сразу вернулся.

– Я здесь кое-кого запер! Где она?!

Он был в ярости. Заглянул под кровать и в ванную.

– Вот ведь вредная старуха! – крикнул он.

– Только не старуха! – Я машинально запротестовала.

Черт возьми! Снова та же ошибка!

К сожалению, он не остолбенел. Наоборот. Он взбесился. Таким я его еще никогда не видела. Он двинулся на меня, и я инстинктивно схватилась за шкафчик. Широкий дернул меня так сильно, что шкафчик упал, и мы, борясь, вывалились в коридор. Стыд какой.

Широкий совершенно потерял контроль над своими эмоциями. Он не оставил возможности для переговоров. Когда я хотела расцарапать ему лицо, он толкнул меня к противоположной двери, и она – к моему удивлению – очень легко открылась. В баню все эти интеллектуальные пути решения, раз можно без проблем выбить дверь.

Дверь напротив была вся в красочных, привлекающих внимание табличках: «Рай для мужчин», «VIP-пакет», «Полный экстаз», «С нами забудешь обо всем на свете», «Полная конфиденциальность, жена ничего не узнает!!!». Изнутри доносились чудовищные звуки:

– Мочи его!

– Убегает!

– Лови, а то смоется!

– Поймал! Давай!

– Вот это да! Отличный выстрел!

– Жив?!

– Вроде нет!

– Я занял позицию! Давай мне следующего!

Я толкнула дверь таинственной комнаты, готовая к худшему, но такого я не ожидала! В жизни не видела ничего отвратительней! Молодые, здоровые мужчины. Образованная элита цивилизованной европейской нации: судебный пристав, с которым я не так давно познакомилась при выселении старушки, и должник, который нас клял на чем свет стоит. Они должны служить примером для других. Хотя бы собственным детям. А они – что?! Развалившись в больших креслах перед огромными экранами, играли в приставку!

– Больно! – вдруг простонал Широкий.

– Мне тоже, дорогой, поверь мне, – заверила я его. – Такое не забудешь. Отразится на психике.

– Не это, сука! – завыл Широкий, корчась от боли. – Я лекарства потерял!

Я посмотрела на него. Он стоял, прислонившись к стене. Держался за бок. Сжатые зубы, зажмуренные глаза. Со лба капал пот. Ему нужна была помощь. Я быстро вернулась в свою комнату. Бардак на полу. Пролитое вино, разбитый бокал, открытая баночка кетонала и разбросанные синие таблетки. Этого бы не случилось, если бы Широкий так не метался. Ему явно нельзя было нервничать.

Я собрала все, что нашла, и вернулась в коридор.

– Давай! Я больше не могу!

Он проглотил целую горсть.

Пристав вышел в коридор.

– Вы были правы, – обратилась я к нему.

– В чем?

– Вы пригрозили, что в следующий раз, когда мы увидимся, я очень сильно пожалею! Вы были правы. Мне очень жаль, что я увидела вас в этой комнате!

– Вы ничего не видели, – серьезно сказал он. – У меня очень высокая должность. Это не должно попасть в газеты.

– Хорошо вас родители воспитали!

– Меня воспитывала бабушка.

– Значит, не справилась со своей задачей.

– А что с ним? – спросил должник, указывая на Широкого.

Откуда же мне знать, что с ним случилось?! Я что, врач? Расхаживаю по коридору в белом халате и раздаю медицинские советы направо и налево?