Паника в ложе "В"

— Несмотря на маршрут, тщательно подготовленный лекционным бюро, вас будут постоянно запихивать в самолет очень рано утром. Пожалуйста, учтите, что в такое время коммерческих рейсов нет, даже при хорошей погоде. Когда погода портится и вам приходится пользоваться поездами или автобусами, у этих видов транспорта появляются столь же скверные привычки. Советую путешествовать с как можно меньшим количеством багажа. Иначе вы рискуете оказаться с тяжелым чемоданом на автобусной остановке, откуда взять такси до отеля не представляется возможным. В феврале, когда вас, вероятно, отправят на Средний Запад, снежная буря парализует любой город, где вы должны выступать. Учитывая нелетную погоду и опоздание всех поездов из Чикаго на шесть—десять часов, вы будете возвращаться в Нью-Йорк, если вообще сможете туда добраться, около четырех часов ночи. Но я не стану терзать вас далее, так как вы, кажется, не верите ни единому моему слову.

— Откровенно говоря, стараюсь не верить.

— Я просто-напросто, — продолжал доктор Фелл, — пытаюсь внушить вам одну тревожную мысль. Будучи иностранцем, вы уверены, что вашу речь правильно поймут?

Филип Нокс ошеломленно уставился на него:

— Правильно поймут? Не забывайте, доктор Фелл, что я американец. Я родился и вырос в Уайт-Плейнс, штат Нью-Йорк.

— Афинские архонты![5]

— воскликнул доктор Фелл, размахивая сигарой. — Я ничего не забываю. Но сколько лет вы живете в Англии?

— Чуть более тридцати. Точнее, тридцать два.

— Это мне также известно! У вас до сих пор сохранился восточноамериканский акцент, но за эти годы, друг мой, мы так привыкли к вам, что нам кажется, будто вы говорите так же, как мы. Между прочим, какова тема ваших лекций?

— «Тайны прошлого» — несколько классических загадок истории, если только это не звучит чересчур напыщенно. — Нокс усмехнулся. — А ваша тема?

— «Убийства, с которыми я сталкивался», — ответил доктор Фелл.

Казалось, в курительной внезапно повеяло холодом. Словно ощутив это, доктор Фелл поежился в кресле.

Палуба под ними медленно поднималась и круто падала вниз. Море как будто пудовыми кулаками молотило в обшивку «Иллирии». Слегка пошатнувшись, Нокс ухватился за спинку кресла и, когда корабль выпрямился, попросил заново наполнить стаканы. Как только стюард выполнил заказ, он сел за столик лицом к компаньону.

— Что с вами происходит, доктор Фелл?

— Со мной?

— У вас что-то на уме, не так ли? Вы сидите здесь, дымите, как вулкан, и выглядите весьма расстроенным. Едва ли причина этому — волнение на море. Что вас беспокоит?

— Право, ничего! По крайней мере, ничего конкретного. И все же… вы сказали Уайт-Плейнс? Это центр округа Уэстчестер, не так ли? Да, я бывал в этом городе и могу посетить его снова. Мистер Херман Гулик, окружной прокурор Уэстчестера, любезно пригласил меня по окончании тура пожить у него месяц до открытия всемирной выставки в конце апреля. Вы знакомы с мистером Херманом Гуликом из Уайт-Плейнс?

— Конечно нет! Я не был там давным-давно. Едва ли я могу быть знакомым с окружным прокурором.

— А поблизости есть местечко под названием Ричбелл?

— Да, примерно в дюжине миль от Уайт-Плейнс.

— Что оно собой представляет?

— Городок или деревня, названная так в честь некоего Джона Ричбелла, который основал соседнюю деревню Мамаронек в 1661 году; одна из станций Нью-хейвенской пригородной железной дороги от вокзала Гранд-Сентрал через Уэстчестер в Стэмфорд, штат Коннектикут. Станция Ричбелл находится между Мамаронеком и Харрисоном. — Нокс усмехнулся собственным воспоминаниям. — В далеком прошлом я знал девушку, которая жила там. В 20-е годы, еще подростком, я тайком брал машину отца и ездил повидать ее. Тогда это был симпатичный городок.

Доктор Фелл задумчиво скосил глаза:

— Кстати, об этом…

— О чем?

— О женщинах! — рявкнул доктор Фелл, словно отрицая возможное обвинение в непоследовательности. — Черт возьми! — продолжал он, разрубая рукой воздух с шумом, напоминающим ветер в пещере. — Вы прожили в Англии тридцать два года, я знаю вас минимум шестнадцать из них, и тем не менее мы никогда не обсуждали личные дела. Например, вы женаты?

— Нет. То есть да.

— Так да или нет?

— Я был женат. Но с тех пор столько воды утекло… — Нокс казался слегка смущенным. — Мы разошлись почти двадцать лет назад, спустя несколько месяцев после войны, с тех пор не виделись и не поддерживали никакой связи. Но так как никто из нас не начинал бракоразводный процесс, то, полагаю, мы все еще женаты.

— Ваша жена была американкой? Возможно, та самая детская любовь из Ричбелла?

— Нет-нет, ничего подобного! Девушку из Ричбелла звали Констанс, хотя ее фамилию я не могу припомнить. Джуди, моя жена, была стопроцентной англичанкой. Правда, когда мы решили разойтись, она уехала в Америку…

— Значит, леди была англичанкой, но после вашего разрыва отправилась в Америку?