Папа

– И что, он остановил машину? – Семёныч уже начал догадываться, в чём дело.

– Да, еле-еле. И вот сейчас, когда уже на станцию подъезжали, снова тормоза отказали. – Она опустила голову и тихо заплакала. – Он опять ногой остановил. – Аллочка продолжала беззвучно всхлипывать. Плечи её дергались, и текли по щекам слёзы. – Сказал, что больше не будет тормозить, а то у него вся подошва стёрлась, а премию не дают.

Семёныч обнял девушку и погладил её по золотистым волосам.

– Золотце, скажи мне, пожалуйста, а водитель у тебя случайно не Кислицын?

– Да, Кислицын. – Девушка прекратила плакать и подняла голову.

Семёныч надул губы, не давая смеху вырваться наружу. Он вдруг представил, как Кислый на скорости открывает дверь, вытаскивает ногу и своим скромным ботиночком тридцать девятого размера останавливает медицинскую «Волгу». Смех распирал Семёныча, он снова прижал Аллочку к себе, чтоб не заметила и не обиделась.

– Я сейчас схожу в гараж и потребую, чтобы автомобиль срочно отремонтировали. Ну а Кислицын, конечно, герой. Я бы так затормозить не смог. – Семёныч почти бесшумно фыркнул.

– Правда? – Аллочка подняла заплаканные глаза.

– Клянусь. – Семёныч приложил руку к груди. – Не переживай. Вот я прямо сейчас и пойду. – Он резко развернулся и быстрым шагом направился к гаражам.

Дождавшись, когда Аллочка зайдёт в основной корпус, он нашёл взглядом Кислицына, праздно шатающегося по гаражу, и окрикнул его:

– Кислый! – Когда тот оглянулся, Семёныч выставил вперёд большой палец и рассмеялся. Кислицын всё понял и тоже начал хохотать. – Ты только скажи, что автомобиль починили. А то переживает девочка. И ты для неё – герой, – усмехнулся по-доброму Семёныч. – С дырявой подошвой и без премии.

Договорившись с водителем, он отправился в главный административный корпус.

По коридору навстречу с планшетом для бумаг вышагивала Вера Иванна – секретарь главного врача. Главный врач – Димочка, как за глаза называли его коллеги, – был огромным тридцативосьмилетним мужиком со сломанными ушами – борцом греко-римского стиля. После девяти классов он пошёл в армию, где, помимо спортивных достижений, отличился прекрасными навыками вождения. Подполковник – командир медицинской службы округа Горемычный – взял Диму Колесникова под крыло и сделал личным водителем. За время службы они не то чтобы подружились, но маленький, щуплый Горемычный покровительствовал молодому тяжеловесу и пытался как-то устроить его судьбу и после службы. Подполковнику не составило труда договориться с коллегами, и после дембеля Дмитрий Колесников поступил на первый курс медицинского института.

Учился Дима неплохо. Ничего не понимая в биологии, анатомии, генетике, он прекрасно разбирался в химии и фармакологии. Он стал знаменитостью института, выиграв всероссийские студенческие игры по греко-римской борьбе, и мастером спорта. Те предметы, которые ему нравились, он сдавал на четыре и пять, а все остальные засчитывались за его спортивные заслуги. Токсикология, наркология – вот те предметы, которые определили его специализацию.

Дима был спортсменом, поэтому не пил совсем. Его отец – автослесарь в таксопарке – умер от отравления палёной водкой, смешанной с денатуратом. Дима жил с мамой, которая, отъездив тридцать лет водителем троллейбуса, вышла на пенсию.

Жены и детей у Димы не было, зато была Вера Иванна – его секретарь, друг, помощница и тайная любовница. У Веры Иванны были муж, сын и Димочка – так называла она главврача ещё со студенческой поры, когда, работая лаборанткой в медицинском институте, помогала Диме Колесникову с опытами и экспериментами.

Она была старше Димочки почти на десять лет, но благодаря стройной фигуре и формам оставалась привлекательной и в свои сорок пять.

После института Дима Колесников начал работать на скорой рядовым врачом, но не оставил спортивную и комсомольскую карьеру. Он окончил Институт марксизма и ленинизма и стал парторгом партийной организации скорой помощи.

С секретарями райкома и горкома КПСС у него сложились ровные и даже дружеские отношения, и вскоре его рекомендовали на должность главного врача станции скорой медицинской помощи. Когда КПСС начала терять свои позиции, Дима Колесников первым на глазах у коллектива спалил свой партбилет и вступил в ряды ярых ельцинцев. Сделав верную ставку, он остался главврачом и теперь, поменяв значок с серпом и молотом на такой же, но с российским триколором, продолжал управлять коллективом.

С распадом КПСС ушёл и контроль за деятельностью государственных учреждений. За нравственностью в рядах ответственных работников уже не следили, поэтому первым же делом Дима перевёл Веру Ивановну Кожевникову к себе под крыло. Вот здесь-то и расправила наконец крылья Вера Иванна, превратившись в один миг из лаборантки в тайную властительницу станции скорой медицинской помощи.

История главврача и его фаворитки была известна всему персоналу станции. Семёныч слегка кивнул и хотел было проследовать дальше, но…

– Сергей Семёнович, – услышал он голос Веры Иванны и остановился.

– Доброе утро, – ответил Семёныч.