Папа Карло из Монте-Карло

Инга не стала спрашивать подругу, куда она ее тащит. Если Алена берется за какое-то дело, то она его не оставляет до тех пор, пока не доделывает до конца. Раз обещала ей помочь, значит, поможет.

Алена дотащила подругу до небольшой дверцы без всякой надписи и толкнула внутрь помещения, скрытого за этой дверцей.

– Где это мы?

– В комнате папы Карло за нарисованным очагом!

– Где?..

Но, к удивлению Инги, за дверью оказался самый обычный санузел. Унитаз, биде, даже душ тут имелся. И фарфоровый умывальник в форме белоснежной морской раковины с чудесными кобальтовыми завитушками на ней, изображающими морские волны, тоже имелся.

Алена пустила холодную воду и приказала подруге:

– Умывайся!

Инга умылась, даже попила воды прямо из-под крана, кажется, Ганнибал говорил ей, что в клубе имеется собственная очистная система фильтров, позволяющая гостям клуба пить не просто воду, но в буквальном смысле этого слова поглощать минеральный коктейль. Однако знаменитая вода не оказала на Ингу заметного действия. В голове по-прежнему шумело. Да еще к горлу начала подкатывать дурнота.

– Это все потому, что я выпила на голодный желудок, – простонала она.

– Ох, горе ты мое! Придется уходить! Тебе хоть что-нибудь удалось узнать про братьев-разбойников у этого типа?

– Пока нет.

– Нет? О чем же вы разговаривали все это время?

– Ну… много о чем, – туманно ответила Инга, не желая признаться в том, что все это время Ганнибал вовсю пыжился перед ней, а она его к этому, надо сказать, поощряла.

– Мы говорили о музыке.

– Нашлась тоже меломанка-надиранка!

– Зачем ты меня дразнишь?

– А как мне еще с тобой обращаться? Надралась, как последняя школьница. Что же мне с тобой делать? О! Идея!

– Стоять вниз головой я не буду! – сразу же предупредила ее Инга.

– И не надо! У меня есть отличное средство… Надо же, как чувствовала, захватила его с собой. И кто потом будет говорить, что Провидения не существует? Оно мне его и сунуло.

– Я ничего не понимаю, – жалобно произнесла Инга.

– Так тебе и не надо! – заверила ее Алена и сунула в руки маленький флакончик – узкий и продолговатый, сделанный из темного стекла, он не вызвал у Инги ни малейшего доверия.

А между тем Алена все настойчивей пихала флакончик подруге:

– Вот то, что тебе нужно! Выпей его!

– Хотя бы скажи, что это?

– Средство… Отрезвин.

– Отрезвин? Ну, допустим… А почему он так странно выглядит?

– Нормально выглядит!

– Без этикетки, – капризничала Инга. – Без названия торговой марки.

– Да какая тебе еще торговая марка? – взвилась Алена. – Это у нас в Дубочках выпускают. А этикетки нету, потому что это опытный образец.

– Так это травяной эликсир?

– Да!

– На спирту?

– Да!

Инга покачала головой. Ей впервые приходилось слышать, чтобы последствия приема алкоголя лечили другим алкоголем, еще более крепким. Впрочем, нет, конечно, слышать ей о таких «лекарях» приходилось, вот только последствия «лечения» бывали неизменно пагубными.

– Думаешь, это мне поможет?

– Пей, я сказала!

Флакончик появился возле самого носа Инги. Сопротивляться дольше было невозможно. Зажмурившись, женщина выдохнула, поднесла флакончик ко рту и одним махом опрокинула противную, густую, почти что черную жидкость себе в рот. Ей показалось, что она выпила яд, жидкий огонь, а возможно, то и другое разом. Инга согнулась в три погибели и жалобно выдохнула:

– Ох!

Но уже через секунду ее отпустило. Горечь во рту сменилась каким-то интересным послевкусием. Огонь сместился изо рта чуть ниже, а потом стал спускаться по пищеводу, приятно его согревая и заставляя все клеточки проснуться, встрепенуться и жить дальше.

– Ну как?

– Очень неплохо, – распрямляясь, кивнула Инга.

– А я тебе о чем говорила? – обрадовалась Алена. – Мой Василий Петрович всегда знает, что делает!

Инга открыла рот. Она собиралась сказать подруге, что было бы хорошо, если бы не один Василий Петрович в их семье знал, что делает. Хорошо бы было, если бы и его жена тоже иногда хоть это знала. А то дала Инге какую-то жуткую гадость, чуть не угробила ее. Хотя, надо признаться, гадость подействовала великолепно. Инга все это хотела изложить Алене, но, к своему немалому удивлению, обнаружила, что подруги рядом с ней уже нету.

Алена стояла согнувшись в три погибели, прижавшись к двери. Но это была не та дверь, через которую вошли в туалетную комнату подруги. Эта дверь вела еще куда-то. И Алена прилипла к ней буквально всем своим телом.

Инга вновь открыла рот. Но на сей раз она хотела просто поинтересоваться у Алены, какого черта она вытворяет. Но Алена в ту же секунду прижала указательный палец к своим губам, приказывая хранить тишину. Потом махнула рукой и произнесла одними губами: «Иди сюда!»

Решив, что она не в том состоянии, чтобы проявлять самостоятельность, Инга послушно подошла к подруге, стараясь ступать по возможности бесшумно. И в то же время она с радостью ощущала, что ее ноги вновь сделались послушными и ступают именно так, как хочется их хозяйке.