Папина дочка

Поднимает на меня разъяренный взгляд который просто излучает ахуительную ярость, сверлит глазами, словно предупреждая меня, чтобы я всё объяснил.

— Мой человечек подсуетился, вовремя сообщил.

Вижу как он злится ещё сильнее, слышу скрежет зубов, его лицо меняется, взгляд становится ещё опаснее.

— Саид?

Хмуро спрашивает и указательным пальцем нервно потирает переносицу.

— Чё у вас за тёрки? Поделишься?

— Давние счёты пытается свести. Никак не уймётся что моя компания перехватывает все его тендеры и сделки. Тварь!

— Не нервничай так, а то схватишь второй приступ, побереги мотор, думаешь я дам подохнуть своему будущему тестю? Ты ещё на свадьбе дочери будешь выплясывать, я всё решу, доверься мне.

Зубров, удивлённый моим высказыванием, издал приглушённый стон и нахмурил брови.

— У вас что-то есть моей дочерью? С каких это пор?

— А ты против?

Спрашиваю и замираю в ожидании, блять! А самого колотить изнутри начинает, сердце ебашит как у сопляка малолетнего, который сейчас спрашивает разрешения у отца своей девчонки сводить её в киношку погулять. Великие чувства… Чтоб их, мать вашу!

— Не против, но я прекрасно помню Дашкино сопротивление.

Издаю лёгкий смешок и чувствую облегчение.

— Это в прошлом, теперь она моя женщина, значит, под моей защитой, а раз так, то её семья тоже будет в безопасности.

Констатирую как должное.

— Красиво стелешь, Царёв, от меня что требуется?

Всматриваюсь в его суровое лицо.

— Считай что с сегодняшнего дня, ты призрак. У тебя час всё объяснить своим, Даше сам скажу.

Снова длинная затяжка, чувствую как едкий дым обволакивает лёгкие, встаю с кресла, направляюсь на выход, тушу окурок о металическую мусорку и бросаю последний взгляд на своего партнера.

— Действуй, можешь сильно не наряжаться, гроб будет закрытый, через два дня встретимся на твоих похоронах… Спектакль начинается.

Выхожу из палаты и направляюсь прямо по коридору к красивой. Приближаюсь, и что я вижу? Блять! Картина Шишкина, утро мать вашу, в сосновом бору. Два медведя, которые пытаются выяснить у кого шишка круче. Вовремя оттаскиваю мелкого Зуброва, тут же подбегают мои парни, нарисовались, хер сотрёшь. По моей указке скручивают Казанцева и выводят на выход. Привожу малого в чувства и отправляю его домой, а сам иду к Дашке. Помню как от моих брошеных слов моментально изменилось её лицо. Поднимает на меня свой полный обречённости взгляд. Сука! А меня уже всего наизнанку выворачивает. Прикрывает на пару секунд веки, делает шумный вдох, вижу как по её щеке скатывается тоненький ручек. Придурок, блять! Прости малышка, но так надо…

— Красивая, посмотри на меня.

Опускает глаза вниз и мотает отрицательно головой, двумя пальцами поддеваю её подбородок и заставляю смотреть в свои глаза.

— Я говорю, посмотри. На. Меня.

Сурово, но в тоже время спокойно отчеканиваю каждое слово. Нервно закусывает нижнюю губу и приоткрывает глаза.

— Как? Как всё произошло? Почему?! Отвечай!

Срывается на оглушительный крик.

— Тшш…

Смотрю неотрывно в её испуганные глазки и не разрывая зрительного контакта, предостерегающе прикладываю палец к губам, таким образом указывая ей, чтобы не болтала лишнего.

— Твой отец скончался, так бывает, никто не застрахован в этой жизни.

Смотрит на меня и хмурится, всё так же держу палец около губ, второй рукой указываю на свой карман, вынимаю телефон, снимаю блокировку, захожу в заметки и набираю нужный текст с объяснением всей ситуации, попутно рассказывая ей то, что могут услышать, ведь догадки что её мобилу прослушивают у меня поселялись неоднократно.

— Похороны Зуброва, я беру на себя, тебе сейчас надо просто принять эту ситуацию, держишь, я рядом.

Сука! Актёр погорелого театра, Оскара только не хватает, говорю всю эту ересь, а самого пробирает на ржач, еле сдерживаюсь. Даже не поднимая глаз, чувствую как малышка пыхтит от злости и непонимания.

— Царёв, что ты сейчас несёшь?!

Наконец набираю текст и передаю телефон в её руки, несмело перехватывает его в свои и принимается читать мои заметки.

— Хоть истерику изобрази.

Проговариваю настолько тихо, что она не сразу воспринимает мои слова.

— Красивая, твою мать!! Приём!!

— Нет. Скажи что это неправда, скажи что он жив?! Скажи! Что ты молчишь?!

Чуть ли не подпрыгиваю на месте, когда слышу её наигранные вопли. Даа… Умница… Да по тебе малышка театральный плачет, да, что там, выпускники ГИТИСа нервно курят в сторонке. Прочитав всё, наши взгляды пересекаются, с прищуром смотрит на меня и подняв руку, указательным пальцем крутит у виска. Злится и шипит как самая настоящая змейка. Но, в тоже время практически шёпотом проговаривает.

— Царёв?! Ты совсем уже?! Тебе самому скоро похороны понадобятся!

Твою мать! Стараюсь сдерживать себя из последних сил. Резко губы трогает ухмылка, а следом вырывается нервных смешок.

— Похороны через два дня.

НАШЕ ВРЕМЯ.

— Где моя дочь?!