Папина дочка

      Маша обомлела, словно он окунул её лицом в ледяную воду. Вот так просто. Как будто не было жарких объятий, сладостных поцелуев, долгих разговоров, чувств. Ещё секунду назад они были самыми родными, а теперь стали чужими.

— Всё совсем не так, —еле слышно произнесла она.

  – А как? — Он оторвался от окна и подошёл к ней вплотную, нависая, подавляя. Зачем он так делает? Это не он! — Как? Разве не это ты планировала? Ты же всё планируешь. Сначала –  как следует насладиться моим нижайшим обществом, провести, так сказать, социальный эксперимент, а потом найти нормального парня, с деньгами и связями.

— Алекс, что с тобой? Это отец? Он тебе что-то сказал? — вскричала Маша, чувствуя¸ как от его слов, как от пощёчин, набегают слёзы отчаяния и обиды. Было невыносимо слушать такую правду и неправду одновременно. Ведь девушка была уверена, что это она ему наскучит. Даже смирилась.

— Я всего лишь размышляю и делаю выводы, как ты и учила. Ты не сказала об отъезде, я оказался недостоин знакомства с твоим отцом. Пряталась со мной, словно я какой-то босяк необразованный, — повышал он голос.

— Ты всё переиначиваешь! Ты всё не так понял! — Она обхватила его лицо и стала целовать его в  губы, нос, лоб, щёки. — Я никуда не поеду, я буду с тобой. Потому что люблю тебя. Люблю!

  Вот только Алекс не двигался, даже засунул руки в карманы, с интересом разглядывая Маша, словно она лишь слегка вызывающее его интерес… насекомое.

— Я люблю тебя, — повторила она с надеждой, чувствуя, как сердце разбивается на миллион осколков от его безразличия. Последний шанс, что он сейчас улыбнётся и скажет, что всё это было шуткой, растаял, когда он произнёс, всаживая нож ей в сердце:

— Кто сказал, что мне нужна твоя любовь: — Он слегка оттолкнул её от себя – не сильно, но у неё было ощущение, будто она  падает с обрыва в бездну боли, о которой она знала, но не была готова. И она полетела туда, зарыдав в голос и сползая на пол.

  Алекс развернулся и пошёл к двери.

— А как же мы?! — закричала она, сквозь рыдания. — Как же наши сны, прошлое, магия?!

  Он не обернулся и, понурив голову, грубо отрезал:

— Магия – это выдумки! А мы живём в реальной жизни. Пора тебе перестать читать сказки, Маша!

  Он ушёл, пройдя мимо вбежавшей в комнату матери Маша, которая бросилась к рыдающей на полу дочери и обняла её. Она осуждающе посмотрела на подоспевшего Григория, но трт только хмыкнул, полностью уверенный в своей правоте, и вышел, прикрыв за собой двери.

Глава 19.

Ветер стремительно гнал тучи из стороны в сторону, так же тяжело и грозно, как носились мысли в голове Алекса. Наверное, стоило перестать думать об этой дурацкой семейке, с их мечтами, красивым домом, неадекватным отцом и… Маше.

   О ней нужно забыть прежде всего.

  Алекс лежал под машиной, закручивая болт в деталь дополнительной выхлопной трубы.

  Забыть о взгляде  её строгих глаз.  – Поворот ключа.

     Забыть о тихом шёпоте на ухо.  – Поворот.

    Забыть о любимых руках и теле, в котором хотелось раствориться. Забыть о снах.  – Резкий поворот ключа.

   Забыть о залитом слезами любимом лице.  – Резкий поворот, треск.

— Черт!

— Поттер, ты там гайку закручиваешь или машину ломаешь? Если что, ни у кого из нас не хватит денег за нее заплатить, — раздался где-то сверху насмешливый голос Лёни.

— Я закончил.

Алекс выкатился из-под машины и, ни на кого не реагируя, поплелся мыть руки.

     Да, стоило перестать, о ней думать. Пора сходить на вечеринку, подцепить красотку, завалиться с ней на Гриммо в ту же спальню и стереть образ Маши новым женским запахом.

    При мысли об этом Алекса замутило, и он, опершись о раковину руками, тяжело дышал, пытаясь подавить рвотные позывы. Голоса парней на заднем фоне стали сплошным белым шумом.

  На его плечо легла рука, и он вмиг напрягся. В голове вспыхнули сцены из детства, когда вот точно так же его начинал избивать опекун. Он резко развернулся  и, не глядя, толкнул смельчака куда-то в область груди.

 — Ты охренел! — завопил Дин, потирая ушибленное место.

  — Я же предупреждал, чтобы вы не подкрадывались сзади, — пожал плечами Алекс, снял пропахшую машинным маслом футболку и пошел в душ.

— Ты бы себя видел, — упрекнул Лёня. — Бледный, как смерть. Мы уж подумали, надо «скорую» вызывать.

— Верно: нам тут трупешник не нужен.

   Алекс быстро ополоснулся и уже выключал воду, когда услышал последние слова Лёни. Что-то нехорошее свернулось внутри от простой шутки.  Но что? Он вспомнил слова друзей о Маше, до попытки привести его в чувство.

— А что ты там про Машу ляпнул? — проговорил он сквозь зубы, уже на выходе из душа.

— Я думал ты не слышал, — виновато буркнул Миха  и посмотрел на лёню в поисках поддержке. Тот закатил глаза и спокойно встал между друзьями.

  — Ну,  она ведь, и правда, ведьма. С первого взгляда тебя околдовала. Ничего плохого не хочу сказать, но больно она у тебя настырная и заумная. В прошлый раз объясняла мне, как работает американский двигатель СРТ-восемь. Мне! Да я на ремонте американских тачек собаку съел.