… Para bellum!

«В 1929 году я пришёл к убеждению, что танки, действуя самостоятельно или совместно с пехотой, никогда не сумеют добиться решающей роли. Изучение военной истории, манёвры, проводившиеся в Англии, и наш собственный опыт с макетами укрепили моё мнение в том, что танки только тогда сумеют проявить свою полную мощь, когда другие рода войск, на чью поддержку им неизбежно приходится опираться, будут иметь одинаковую с ними скорость и проходимость. В соединении, состоящем из всех родов войск, танки должны играть главенствующую роль, а остальные рода войск действовать в их интересах. Поэтому необходимо не вводить танки в состав пехотных дивизий, а создавать танковые дивизии, которые включали бы все рода войск, обеспечивающие эффективность действий танков».

Поэтому уже к началу Второй Мировой войны в танковых дивизиях вермахта, при общей их численности примерно в 12 тыс. человек, соотношение танковых и пехотных частей было 1:1 – одна танковая бригада (324 танка и 36 бронеавтомобилей) и одна стрелковая. А в тех корпусах, что создавал Тухачевский в 1932 г., на 2 механизированные бригады (500 танков и 200 бронеавтомобилей) приходилась всего одна стрелковая. И у корпуса Тухачевского не было артиллерии, а в немецкой дивизии был ещё и артиллерийский полк. (Всего 140 орудий и миномётов).

Однако к 1941 г. немцев не удовлетворило и это. В их танковой дивизии число танков сократилось до одного полка (при возросшей мощи самих танков их стало 147—209), но численность пехоты увеличилась до двух полков и общая численность дивизии выросла до 16 тыс. человек при 192 орудиях и миномётах.

Мысль Гудериана, что пехота должна «немедленно» использовать эффект танковой атаки была не пустым звуком. Уже по штатам 1939 г. пехота, артиллерия, разведчики, сапёры, связисты и все тыловые службы немецкой дивизии передвигались вслед за танками на: 421 бронетранспортёре, 561 вездеходе и легковом автомобиле, 1289 мотоциклах и на 1402 грузовых и специальных автомобилях. Если считать и бронетехнику, то один водитель в танковой дивизии приходился на 2-х человек.

Причём это были не «автомашины, прибывшие из народного хозяйства», как в Красной Армии, это, в подавляющем большинстве, была техника, специально построенная для армии – бронетранспортёры, вездеходы, тягачи. Включая грузовики-длинномеры для перевозки лёгких танков.

(А у нас в энциклопедии 1985 г. «Великая Отечественная война» есть статья «Горбачёв М. С. (р. 1931)», но нет статьи «Бронетранспортёры»).

Даже в конце войны наши танковые бригады, ворвавшись в тылы немцев, продвигались только до первого рубежа обороны и потерь нескольких машин, после чего останавливались и ждали, когда им, в лучшем случае на грузовиках подвезут их «мотострелков» и артиллерию. И всю войну для наших танковых войск самым дорогим трофеем был немецкий бронетранспортёр. Дважды Герой Советского Союза В. С. Архипов, в войну командир танковой бригады, вспоминает о боях за Киев 1943 года:

«Бой был коротким, и спустя полчаса мы уже подсчитывали трофеи. Взяли около 200 пленных и три десятка исправных бронетранспортёров. Это были машины с сильным вооружением – 40-мм пушкой, двумя лобовыми пулемётами (один из них крупного калибра) и зенитным, тоже крупнокалиберным, пулемётом. Немецкие бронетранспортёры с закрашенными, разумеется, крестами служили нам до конца войны. Причём часть этих машин водили немцы … Немецкие товарищи, более 100 человек, служили в бригаде до последних дней войны, мы отпустили их домой вместе с демобилизованными солдатами старших возрастов».