Пара для саламандра. Академия драконьего пламени (СИ)

— Леди… Надири, — точно, вспомнила, что очень кстати! — простите, что послужила причиной вашего гнева. Увы, мы не властны над симпатиями краэнга.

Опустила голову. Связываться с этой ядовитой леди опасно. Она — официальный опекун Найаны Сарган, осиротевшей восемнадцатилетней девицы. Вернее — супруга опекуна. И до совершеннолетия Найаны — которое наступит только через три года — она имеет полную власть над бедняжкой. Не от хорошей жизни хозяйка тела решила на тот свет сбежать.

— Тыы-ыыы! — холёное лицо покрылось неприятными пятнами.

А затем. Лицо женщины резко изменилось. Челюсть стала шире. Мелькнули острые зубы. У нас тут фильм “Челюсти”? Всегда ненавидела триллеры и ужастики. Попыталась отскочить в сторону — и с ужасом поняла, что не могу двигаться.

— Ты, кажется, забываешься, маленькая оборванка! Сколько раз, видит пламя, мы с мужем пытались наставить тебя на истинный путь и вырастить подходящую супругу для высоких лордов! Но теперь ты доигралась. Я ведь говорила, ещё одно неповиновение, ещё одна ошибка… — губы женщины искривила недобрая улыбка. — Теперь ты будешь внимательно слушать меня и запоминать, что тебе теперь предстоит, раз не смогла даже на пару месяцев увлечь краэнга.

Чужие глаза стали вдруг прозрачными. Совершенно жуткими, обжигающими. Волосы женщины зашевелились, и я если бы могла — я точно бы не удержалась от вскрика — вот битая симка, это были змеи! Горгона? Медуза? Персея на неё не нашлось?!

— Ты никому и никогда не расскажешь о моем маленьком секрете, девочка моя, — змеища снисходительно улыбнулась, — я не желаю вставать на учёт канцелярии Кайсара.

Кайсар? Правитель? И что это гадина от меня хочет?

Опекунша, тем временем, сделала почетной круг возле моей застывшей фигуры

— И что ему было не так? И фигурка есть, и за что подержаться. тощевата? Неумела? Но должно же было получиться, — заметила с досадой, — и спорные земли с соседями тогда бы наверняка отсудили в нашу пользу, такую мелочь для родичей фаворитки краэнг бы не пожалел!

Кажется, я начинаю понимать поведение краэнга. Если каждая любовница у него потом таких подарков требует. Озвереешь тут. Государство по миру пустишь, раздавая подотчётные земли. Впрочем, всё остальное в поведении этого господина это никак не оправдывало.

Глава 4

— Что же с тобой теперь делать? Значит, так, — от остроты чужих зубов невольно бросило в дрожь, — девочка. Имение у тебя полунищее, драгоценности твоей матери ушли в компенсацию наших трудов по воспитанию сироты. Наследства твоего фактически не осталось. Единственная твоя возможность не стать нищей побирушкой — удачно выйти замуж. А, чтобы не было больше желания мне прекословить, и было больше старательности.

Леди огладила ткань своего ослепительно белого платья. Передернула плечами.

И достала из небольшого кармашка на поясе странный черный камень на простом кожаном шнурке. Даже смотреть на него было неприятно. Горгона что-то прошептала — и камень вдруг распался на несколько бусин, став ожерельем. И вот зуб даю, что что-то с этими камнями не так, и не порадовать подарком меня хотят.

Дурные предчувствия подтвердились

С надменной улыбкой на губах Горгона подплыла поближе и надела ожерелье мне на шею. Сразу отчего-то стало не хватать воздуха. Кажется, я начала задыхаться, перед глазами поплыли круги.

— Запомни эти ощущения, милочка. Гиарит — редкий камень, но на слабых людей действует великолепно. Не хочешь случайно неловко оступиться на лестнице — не зли меня. А теперь одевайся и готовься. Нам позволено задержаться до завтрашнего утра во дворце. За это время я найду на тебя претендентов.

Что?! Мне кажется, или кошмар моей жизни переходит из мира в мир?! То есть эта клыкастая леди решила пристроить ненужную ей девочку, как товар — кто больше заплатит?

Онемение в теле резко прошло. Я могла двигаться — и с удовольствием разбила бы о чью-то голову ближайшую вазу. Но магия… и этот проклятый ошейник ожерелья. Я слишком хорошо знала, как влиятельные люди могут обходить закон, чтобы на что-то рассчитывать. Но и сдаваться вовсе не собиралась.

— Ты приведешь себя в порядок, будешь мила и послушна. Тебя уже заметили на позавчерашнем вечере, несколько весьма влиятельных особ даже обращались ко мне и Родерику — это мой “опекун”? — с весьма интересными предложениями.

— Да, леди Надири, как скажете.

Опустить голову. Смотреть в пол — чтобы эта женщина не прочитала моего жгучего желания её уничтожить. Больше никто и никогда не сможет меня принудить. Я дала себе это слово, когда смогла сбежать. И я его сдержу.

Нет уж, дорогая Горгоновна, не для этого меня закинули сюда, чтобы потакать твоим прихотям. Если выхода нет — значит, просто смотришь не в ту сторону!

— Прекрасно. Готовься. Из комнат не выходи, всё нужное тебе принесут.

“Ожерелье” на шее предупредительно сжалось.

И это единственное, что удерживало меня от побега. А то, что нужно бежать — сомнений не было никаких.

Как только женщина удалилась, ноги подкосились — и я самым бессовестным образом рухнула назад на постель.