Пара, в которой трое

Наташа. Когда Наталья Александровна вместе с Игорем начали работать над «Высоцким», я только-только пришла в театр. И получилось, все то, что придумывалось в «Высоцком», пробовалось на мне и делалось на меня одну. В спектакль ввели номер под песню, которую пела Марина Влади. Единственная песня не в исполнении Высоцкого. Влади пела его «Беду»: «Я несла свою беду по весеннему по льду». И после того как я уже сто лет распрощалась с одиночным катанием, я вдруг оказалась на льду одна. Вокруг меня кружилось семь мужиков, и они надо мной, по задумке постановщика, смеялись. Так Наташа задумала: женщина мучается в этой жизни, а мужики только ржут. Трагический номер, мне он ужасно нравился, хотя, возможно, и не выглядел технически сложным. Но для меня самым необычным оказалось то, что я одна, не в паре. Тогда же я впервые попробовала кататься с другим партнером.

С Натальей Александровной началась в театре и работа Андрея, она на него ставила «Распутина». Но с Андреем у нее отношения не сложились.

Когда-то давно-давно Наталья Александровна приезжала к нам в городок Морзин, тот самый, во Французских Альпах, куда мы с Татьяной Анатольевной традиционно уезжали на летние сборы. Татьяна Анатольевна пригласила Даббади поработать с тремя ее танцевальными парами: Гараниной – Завозиным, Карамышевой – Синицыным и с нами. Наталья Александровна проработала весь сбор с нами, и много поддержек, вращений, позиций вошло благодаря ей в нашу программу.

Нам с первых же дней было ясно, что она интересный человек, вскоре мы поняли, что и очень умный. Наталья Александровна каждый день говорила: «Танечка, ты так хорошо все придумываешь сама. Зачем тебе я нужна?» Она очень точно понимала, как надо расставлять акценты. И несмотря на этот рефрен: «Таня все замечательно делает сама», было видно, как ей приятно, что Татьяна Анатольевна ее пригласила. В то время она только-только перебралась во Францию, ее там еще никто не знал, и, возможно, приглашение Тарасовой помогло ей в дальнейшем попасть во французскую сборную.

Ольга Борисовна Козлова

Игорь.

Возможно, оттого, что Юра Овчинников перестал справляться с моей индивидуальностью, а может быть, ему было трудно приходить в восемь утра ко мне на тренировки, он решил поставить некий опыт, и мне кажется, он ему удался – Юра подключил к работе со мной психолога. После чего все решили, что я окончательно сошел с ума. При этом всегда светский Овчинников представлял Ольгу Борисовну Козлову: «Это мой психолог». Ольга Борисовна признавалась, что ее корежило от этого заявления, но терпела ради меня.

Теперь с утра я «не заставлял» Овчинникова выходить со мной на лед, мы с Ольгой Борисовной занимались тестированием, я рисовал крестики-нолики, она мне мерила давление, пульс, дыхание, давала мне установки на ночь, на утро, на вечер. Зная мои поэтические увлечения, свои установки она давала стихами Риммы Казаковой, Евгения Евтушенко, Константина Ваншенкина.

Наташа.

Ольга Борисовна первая догадалась, что Игорь в меня влюблен. И это тогда, когда мы и сами еще не знали о своих чувствах. Она ему подсовывала стихи, в которых встречалось слово «рыжая», и у него частил пульс или подскакивало давление.

Игорь. Ольга Борисовна мне показывала, как можно лечиться и восстанавливать свои силы с помощью ромашки, одуванчиков, кактусов… Она учила, как раскрыть свои энергетические способности. Она и сама когда-то каталась, потом преподавала в Институте физкультуры, где защитила кандидатскую по психологии фигурного катания. Еще Ольга Борисовна учила, как нужно лечить простуду с помощью платочка, засовывая его в нос и вытаскивая через гортань. Показывая мне это на своем сыне Антоне. Подобного, сразу скажу, я не научился делать. Но кое-что я все же освоил. Например, научился в течение десяти-пятнадцати секунд засыпать. Вне зависимости от того, где я нахожусь и какая компания сидит в соседней комнате. Ольга Борисовна научила меня ставить барьер между собой и нежелательным собеседником или присутствием кого-либо.

Понимая, что я достаточно чувствителен и раним во время соревнований, она научила меня регулировать свое состояние, уменьшая свой пульс до нормального. То, что я спокойно и четко выступил на своем лучшем чемпионате Европы и на первенстве мира, – это заслуга Ольги Борисовны Козловой. Я каждый день по ее совету вел дневник, отмечая свое состояние, описывая его в стихах или в прозе. Как ни странно, мне это помогало. Точно помню: что, когда и где происходило. Я адекватно оценивал ситуацию, не впадал в истерику, не давал выплеснуться эмоциям: победа, рядом победа! Я четко знал, что иду к намеченной цели. Такое со мной было впервые.