Парад обреченных

Да, Ларна действительно пользовалась своим промежуточным положением. Располагаясь у горной цепи, разделявшей графство Эльвен и Королевские земли. И успешно лавировала между обоими соседями — кого-то из них поощряя данью, а кому-то банально мстя. Прекращением поставок столь нужной цивилизации железной руды, например. Или, наоборот: поставками оной сопернику неугодного сюзерена.

Тем самым Вольные Рудокопы обеспечивали себе защиту от короля… силами графа Эльвенского. Или от того же графа — силами короля. Так что взяться за кнут и силой решить вопрос владения рудниками не осмелился ни тот, ни другой. Во всяком случае, ни разу за последние два века. И уж тем более ни король ни граф не интересовались внутренним жизненным укладом Ларны.

Вот только эльвенстадские беглецы имели несчастье перейти дорогу не графу и не королю. Но Церкви. Чьи иерархи плевать хотели с колоколен Собора на какие-то уложения и договоренности промеж мирян. Пусть даже мирян коронованных. Ведь Хранитель, от имени которого действовала Церковь, почитался выше всех титулов и голубых кровей.

Погоню снарядили уже на следующий день после допроса Кифа. В авральном темпе — в течение нескольких часов. Обошлось без заминки даже при получении охранной грамоты от графа. Интерес, правда, у его сиятельства имелся свой. От налетов Родрика на караваны несла убытки в том числе казна Эльвена. Поимка же людей рыцаря-разбойника давала шанс отыскать и его самого.

Так почему бы не загрести жар чужими руками? Тем более руками Церкви. Раз обстоятельства сложились так замечательно. И коль инквизиция в лепешку готова расшибиться ради поимки одного, хоть и донельзя злостного, еретика.

Разумеется, в путь брат Теодор да бывший вор и несостоявшийся узник Киф отправились не вдвоем. В помощь инквизитору и дабы стеречь ненадежного союзника, было отряжено шесть монахов. Вооруженных. Более чем достаточно, чтобы сладить с парой противников. Сколь бы умелыми в бою те ни были. И как бы плохо ни сказывался монастырский образ жизни на боевых навыках.

А вот Аль-Хашима брат Теодор в качестве боевой единицы даже не рассматривал. Уже убедившись, что немощный старик-алхимик по большому счету неопасен.

Возможно, новоиспеченный отряд мог настичь трех беглецов достаточно быстро. Однако за поспешными сборами пришли первые трудности. Для начала выяснилось, что брат Теодор не умеет держаться в седле. Так что для его перемещения пришлось задействовать повозку. И тем самым немало замедлить погоню.

К тому же нельзя было забывать о возможных уловках со стороны беглецов. Не простачки же они. И вряд ли пойдут в направлении Тергона напрямик. Открыто вышагивая по тракту, словно законопослушные путешественники. Наверняка алхимик и его спутники примутся петлять. Могут свернуть на узкие побочные тропки. А то и вовсе вроде бы отклониться от выбранного пути.

И вот как раз для их выслеживания брату Теодору сотоварищи был придан вор Киф. Тем же самым он, кстати, занимался, работая на дознавателя Ригана. Только вот на сей раз возникла проблема доверия… точнее, недоверия по отношению к такому союзнику. Ведь если Киф пойдет впереди погони, высматривая и вынюхивая Вилланда, Эдну и Аль-Хашима — то кто в таком случае присмотрит за самим Кифом? Не то, чего доброго, сбежит. Все-таки нет им ворам, доверия.

Впрочем, хотя бы последняя из проблем более-менее благополучно разрешилась. Посовещавшись на первом же привале, святые братья решили просто взять с Кифа клятву. Что он ни сам удрать не попытается, ни подгадить всему отряду.

Поклялся бывший вор охотно. На старом потрепанном экземпляре «Откровения», который постоянно таскал с собой один из монахов. Да возложение Длани совершил — как полагается. А от себя еще добавил: «зря вы волнуетесь. Все равно бежать мне некуда. Среди воров-то я… хе-хе, отступник. Так что разговор со мной будет короткий. Чирк по горлу ножиком, и прости-прощай. Только и остается теперь, что в монахи постричься…»

Над последним обещанием брат Теодор лишь усмехнулся про себя. Но, справедливости ради, клятву Киф не нарушил. И с обязанностями своими справлялся мастерски.

Первым делом он обнаружил невдалеке от обочины тракта остатки костра — относительно свежие. А рядом примятую траву… примятую вроде тремя телами. И кости глухаря. Причем костей оказалось столько, что стало ясно: всю немаленькую птицу съели за один ужин. А это многовато для одного человека. Зато для двух-трех в самый раз.

«Хм, похоже один из них охотник, — рассуждал Киф, осматривая место стоянки, — самое то занятие для тергонца! Особенно если ты разбойник из леса. Ведь налеты бывают и неудачными. А жрать хочется всегда».

Еще на траве обнаружилась прядь светлых волос. Такие же волосы были у подстилки Родрика, иждивением Кифа угодившей в руки графского правосудия. Тот же цвет… и не шибко длинные, что среди женщин редкость. С другой стороны, мало ли во Фьеркронене светловолосых людей?